Опасные земли

Тренькнула тетива. Оперенное древко, как по волшебству, возникло на ладонь ниже ключицы доктора. Тот посмотрел на пронзившую его стрелу и, помолчав, просто обломил ее у груди и отбросил, словно нечто неважное. В общем, наверное, так и было, ибо испанец не спешил падать и биться в агонии, как полагалось при таких случаях. Вместо этого он сказал:

– Господи, какие вы все утомительные. Впрочем, если желаете, можно, как там говорит сир Уго? Поиграть? Фокусы? У меня есть парочка. Во-первых…

Он приложил ладони по сторонам рта, позвав:

– Сир Джон, что вы разлеглись? Поднимайтесь.

За стеной в небесах ударила очередная молния, залив храмину недолгим светом, следом громыхнуло. Освещения оказалось достаточно, чтобы увидеть, как тело шотландца шевельнулось, и он опять начал вставать на ноги, нащупывая секиру, что валялась рядом.

– Во-вторых, вы не забыли о добрых бюргерах?

Руки его разлетелись в стороны, встрепенув рукава упелянда, словно крылья неведомой птицы. Хименес замер на миг, чтобы обвести собравшихся взором, улыбнулся и не без веселья в голосе крикнул:

– Наслаждайтесь!

За его спиной с треском распахнулись двери храма. Опять сверкнула молния. Под ее ветвистым сиянием все увидели, что ждало их с той стороны. Десятки и сотни людей. Впрочем, людей ли? Перекошенные лица, оскаленные рты, а точнее – пасти. Содрогающиеся в конвульсиях неописуемой злобы тела, скрюченные пальцы и жадно протянутые руки – вперед, в направлении жидкой шеренги бойцов у алтаря.

С воем и стоном, опрокидывая друг друга, толпа тварей, больше не людей – монстров, бросилась внутрь, издавая вой, хрипя и рыча.

Этого было достаточно. Отряд бросился бежать. Это было инстинктивное действие, без тени мысли – все просто норовили оставить между собой и смертью хоть один лишний туаз. Побежал, помчался и Филипп, более не помнивший не только аудиторского задания Его Светлости, но и самого себя. Побежал несгибаемый Уго, магистр искусств и медицины – дон Гектор, а быстрее всех – жирный Петроний. Вот только куда? Куда они собрались?

Об этом никто не подумал. Впереди их ждал тупик и скорый ужасный конец. Правда один в отряде живых сохранил остатки соображения. Юный Жерар.

– Сюда! – завопил он. – Сюда, быстро! Здесь дверь на улицу! Бежим!!!

Де Сульмон, которого самым неприятным образом поразила новая способность доктора Хименеса, весь его бенефис оглядывался, смотрел и думал, как ловчее сделать ноги. И вот теперь, когда приперло, использовал результаты наблюдений. Справа в алтарной части был устроен вход для клира, посредством которого святые отцы могли сообщаться с улицей, избегая лишних контактов с дорогими прихожанами.

Бывшие прихожане не могли разом поместиться в главный вход – их было слишком много. Да и не отличались они в нынешнем состоянии особым умом – лишь яростью. Отчего возникла давка, а спутники Филиппа смогли выгадать пару лишних секунд, которые отделили их от смерти.

Отряд бежал.

Вслед ему несся крик дона Игнасио:

– Опять вы все усложняете! Впрочем, бегите! Мы все скоро встретимся!

* * *

Не полагаясь лишь на быстроту ног, ушлые наемники, достаточно пришедшие в разум при виде пути к спасению, захлопнули дверь, принявшись тут же забивать меж створкой и порогом запасные кинжалы и топоры.

– Молодец, Жерар! – пересиливая гром и ветер, заорал Филипп. – Слушай меня! Сейчас – налево, по переулку к конюшне! На площадь нельзя – там темным-темно от бестий! Добежим до черного хода – еще поживем! Не разделяться, двигаемся плотно! Петроний, де Сульмон – впереди, мы с Уго замыкающими. Руби всех, кто не с нами! Марш!!!

Его послушались. Наемники и даже жирный трактирщик разом забыли, что он, де Лален, им не командир. Приказ был ясен и до того сообразен моменту, что сулил спасение. Дюжина выживших плотной колонной скрылась в пелене дождя, оставив за спиной страшный храм и дверь, которую уже сотрясали удары ворвавшейся толпы.

Улицы за ратушей были пусты. Никто не кидался на отряд, и это было хорошо, ведь и той памятной ночью по прибытии лучники едва уложили одинокого безумца, а днем – только ловкий Гектор смог прибить кинувшуюся на них дамуазель. Выйдет ли быстро расправиться с десятком или, не приведи Господь, большим количеством рехнувшихся, а может быть, уже не вполне живых горожан – вопрос риторический. Не выйдет.

Как только они застрянут или с площади набежит орда, привлеченная шумом драки, или те, что в храме, выбьют, наконец, заклиненную дверь, и нагонят со спины. Кстати, очень может быть, что уже выбили и теперь нагоняют. Посему быстрота и тишина, чему опустевший с этой своей стороны город очень способствовал. Как и гром вкупе со стеной дождя, достаточно шумной и непроглядной, чтобы на несколько минут скрыть тех, кто желает быть незамеченным.

Они обогнули усадьбу настоятеля, что приютилась по левую руку от храма, счастливо миновали проулок, выходивший на площадь, где через дождевую завесу угадывалась грозная тень толпы. Никто их не заметил, никто не кинулся, но…