Оптина Пустынь и ее время

1. Профессор протоиерей В. В. Зеньковский. История русской философии. Париж, 1948. Т. 1.

2. Профессор Л. Зандер. Достоевский. Париж, 1946. 176 с. (на франц. яз.).

3. Н. Бердяев. Миросозерцание Достоевского. Париж, 1963. 238 с.

4. К. Мочульский. Достоевский. Жизнь и творчество. Париж, 1948. 561 с.

В своем инакомыслии Достоевский был прежде всего последователем теории Руссо, отрицавшего наличие у человечества первородного греха. На основании этого Достоевский проповедует морализм и уклоняется от мистического богословия. Из этого вытекает, что созданный им тип о. Зосимы не совпадает не только с Оптинскими старцами, но даже с ликом всех преподобных Православной Церкви, цель которых состоит в стяжании даров Святаго Духа. В моралистическом же, иначе в «натуральном», христианстве, где все явления объясняются естественным, натуральным образом, нет ничего выше естественного. Здесь можно найти параллель с «отцом Сергием» Льва Толстого: у него прозорливость, как и у о. Зосимы, действует на основании памяти, опыта, наблюдательности. А помощь в лечении недугов — в знании лечебных средств.

При «натуральном» христианстве отпадает необходимость в соблюдении правил святоотеческой аскетики. Так, о. Зосима велит своему ученику: «Землю целуй и неустанно, ненасытно люби, всех люби, все люби, ищи восторга и исступления сего. Омочи землю слезами радости твоея и люби сии слезы твои»445. Не говоря о том, что все это наставление идет в прямой разрез с правилами святых отцов, можно особенно сослаться на слова преп. Иоанна Лествичника, который говорит, что нельзя доверять слезам прежде очищения сердца446.

Однако пленительно изображенный образ о. Зосимы многократно приводит читателей к познанию веры. Этого нельзя не приветствовать. Но пусть таковые лица знают, что, по заповеди Апостола: Забывая заднее и простираясь вперед (Флп. 3, 13), им должно отныне искать подлинный духовный жемчуг «маргарит», оставляя позади всякое подражание, искусственную подделку.

Достоевский был в Оптиной Пустыни и описал в своем романе «Братья Карамазовы» все, что видел и слышал, создавая внешнюю картину для своего романа. Но он остался чужд внутреннему духу этой обители.

Послесловие

В 1972 г. исполнилось 250 лет со дня многознаменательного рождения старца схиархимандрита Паисия Величковского, покинувшего свою родину, чтобы плодом всей своей жизни явить на ней обновление монашеского духа. Мощи старца Паисия покоятся в Румынии в Нямецком монастыре открыто. Наступление большевизма помешало канонизации. Однако 15 ноября в день успения Преподобного ежегодно правится посвященная ему служба, как местно прославленному святому.

В ранее вышедшей книге «Стяжание Духа Святаго в путях Древней Руси», которая служит как бы первым томом к настоящей книге, говорится о внутреннем делании и о тяге русских паломников на Ближний Восток, откуда они приносили с собой на родину учение святых отцов Православной Церкви. Ряд неблагоприятных условий помешал созданию самобытной русской духовной культуры. Только монастыри служили главными светочами для народных масс.

Настоящая книга «Оптина Пустынь и ее время» вначале повествует о сущности старчества — вопросе, доселе не затронутом в богословской науке. Эта книга посвящена петербургскому периоду в истории.

С возникновением империи были внезапно введены бытовые реформы, в корне отменившие прежние обычаи и нравы. Ряд введенных новшеств дал понять обществу, что все на свете относительно. Гром с небес не грянул, а посему со всеми переменами изменилось отношение и к страху Божию. Это отразилось на нравах, которые стали легкомысленными и порою безнравственными. Многие волевые люди ушли в дремучие леса в старообрядчество. С той поры было положено начало той роковой двойственности, которая мешала истинному процветанию в последующее время. При Екатерине появилось вольтерианство и вольнодумство. О гонении на Церковь при Екатерине хорошо сказано у Пушкина: «Екатерина явно гнала духовенство, жертвуя тем своему неограниченному властолюбию и угождая духу времени. Но, лишив его независимого состояния и ограничив монастырские доходы, она нанесла удар просвещению народному. Семинарии пришли в совершенный упадок. Многие деревни нуждаются в священниках. Бедность и невежество этих людей, необходимых в государстве, их унижает и отнимает у них самую возможность заниматься важною своею должностию. От сего происходит в нашем народе презрение к попам и равнодушие к отечественной религии... Завися, как и все прочие состояния, от единой власти, но огражденное святыней религии, оно (духовенство) всегда было посредником между народом и Государем, как между человеком и божеством. Мы обязаны монахам нашей историею, следственно и просвещением. Екатерина знала все это и имела свои виды»447.