Оракул прошлого

— Всё равно пригодится, — решил Цербер, принимая из моих рук трофей, — тем, кто пойдёт наверх не надо будет лишний раз высовываться, по этажу она работать будет. А пойдут… — он назвал три имени и назначил старшего.

В ответ прозвучало три «есть» и разведчики быстро, но бесшумно выскользнули на техническую лестницу, по которой полчаса назад я сюда спустился.

Воспользовавшись возникшей паузой, я мысленно обратился, к так и молчавшему всё это время Антону.

— Эй, штурман, я больше не сержусь. Где ты там? Давай, просыпайся, ты мне нужен. Ты и схемы в твоей памяти.

— Я и не спал, — прозвучало в ответ. — Просто не хотел мешать бурной и радостной встрече старых друзей.

Сарказм — хороший признак. А то я боялся, что перепугавшийся Тони закатит истерику, или откажется помогать, а то и замкнётся в себе. Ему же только велели меня привезти, но не предупредили, сколь опасной может стать встреча «старых друзей».

— Теперь, когда ты роль Сусанина на «отлично» исполнил, скажи мне честно, ты действительно можешь тайно провести меня в любую точку комплекса? Если признаешься, что соврал или преувеличил, я не обижусь. Лучше выясним это сейчас, чем когда пойдём спасать людей, запертых в лабораторном блоке.

— Стоп, стоп, на это я не подписывался, — заявил вдруг мой проводник. — Я инженер, а не вояка. Переселяйся вон в кого-нибудь из парней с автоматами и делай дальше всё, что душа пожелает. А меня работа ждёт.

Вот этого я никак не ожидал. Всё моё преимущество перед многочисленным противником, на которое я рассчитывал, заключалось в способности подобраться незамеченным вплотную и атаковать, воспользовавшись элементом внезапности. Дезертирство Антона грозило смешать мне все карты, он в моей колоде был чуть ли не единственным козырем.

— Тони, ты же знаешь, что на кону.

— Знаю — моя жизнь! — сообщил он. — Нет, нет и ещё раз нет!

Чёртов упрямец. Или трус. Скорее всё вместе.

— Дружище, ты ведь не в состоянии избавиться от меня по собственной воле. — Мне не хотелось ему угрожать, но выхода не было. — Я же всё равно туда пойду и именно в твоём теле. Потому что инженера шастающего по коммуникациям никто не заподозрит. Но, если ты не станешь помогать, я пойду напрямик, так как не знаю другого пути, и вот тогда, возможно, нас убьют раньше, чем мы преодолеем половину пути. Так что, помогая мне, ты помогаешь сам себе остаться в живых. Я понятно излагаю?

— Ты не имеешь права меня принуждать, — его сущность заворочалась и забилась в моём сознании, в бесплодных попытках вырваться из плена.

— Уже.

— Что уже?

— Уже принудил. — Я дал ему несколько секунд на осознание своего положения. — Антон, давай договоримся, я обещаю не подставлять тебя под пули.

Молчание было мне ответом. Но и попыток освободиться больше не повторялось.

— Ответь, ведь при передвижении по тоннелям и техническим лестницам нам ничто не угрожает? Правильно?

Он продолжал молчать.

— Правильно, — пришлось мне самому себе ответить. — Новые охранники об их существовании, поди, только догадываются, но уж точно в них не ориентируются, а значит и не полезут туда. Выходит, пока мы по ним передвигаемся, тебе за свою шкуру волноваться не придётся. А как прибудем на место, я тебя покину, обещаю. Как тебе перспектива стать героем без всякого риска для жизни?

Я затаил дыхание в ожидании. Очень не хотелось силой извлекать из памяти инженера нужные сведения, это утомляет, занимает много времени, да и может отразиться в будущем на психике хозяина «скафандра». Самое противное, что мне было понятно нежелание Антона вмешиваться в опасные разборки двух вооружённых группировок, но я вынужден был использовать его, как обезьяна использует палку, чтобы достать недоступный иначе банан. Вот только ценой моих усилий должен был стать не сладкий фрукт, а спасение жизни людей, задыхающихся в герметично запертом лабораторном блоке.

— Ты даёшь слово, что поступишь так, как сказал? — наконец отозвался Тони.

— Даю слово! — без лишней торжественности, но твёрдо произнёс я.

— Смотри, Дэн, если ты его нарушишь, ей богу, моя тень будет являться к тебе по ночам немым укором. Тень отца Гамлета, это цветочки по сравнению с призраком предательски обманутого энергетика!

Ну, раз мы уже в состоянии шутить, значит, вопрос решён.

— Не надейся, Тони, — в тон ему изрёк я, — ты никак не сможешь тревожить мой сон, разве что сон вечный. Потому что если нам и суждено стать тенями, то одновременно!

Пожалуй странно в этот момент смотрелся со стороны внезапно рассмеявшийся ни с того ни с сего инженер. Ведь нашего мысленного диалога никто слышать не мог.