Орландо

Таково мнение некоторых философов и мудрецов, мы же склоняемся к другой точке зрения. К счастью, между полами лежит целая пропасть. Одежда – всего лишь символ того, что скрывается глубоко внутри. Именно перемены в самой Орландо обусловили выбор женского платья и женского пола. И, вероятно, она лишь более открыто выразила то, что происходит с большинством людей – такова уж открытость ее натуры – хотя они этого не показывают столь явно. И здесь мы вновь сталкиваемся с дилеммой. Как бы сильно полы ни различались, они еще и смешиваются. Переход от одного пола к другому происходит в каждом человеке, и часто лишь одежда помогает сохранить подобие мужественности или женственности, в то время как внутри находится совсем не то, что снаружи. С проистекающими отсюда сложностями и недоразумениями сталкивался каждый из нас, но лучше оставим общие рассуждения и займемся частным случаем в лице Орландо.

Именно сочетание мужского и женского начал, которые превалировали в ней поочередно, часто придавало ее манерам неожиданный оборот. К примеру, любопытные одного с ней пола недоумевали, женщина ли Орландо вообще, если никогда не одевается дольше десяти минут? Или выбирает платья наобум, да и носит их весьма небрежно? Впрочем, говорили они, нет в ней ни мужского педантизма, ни властолюбия. Вдобавок излишне сердобольна – не выносит, когда бьют осла или топят котенка. При этом, подмечали они, обязанностей по дому избегает, летом встает с рассветом и бродит по лугам, не успеет и солнце взойти. Она разбиралась в посевах лучше любого фермера, пила наравне с мужчинами и любила азартные игры. Прекрасно ездила верхом и управляла шестеркой лошадей, несущихся галопом по Лондонскому мосту. И все же, несмотря на мужскую смелость и энергичность, при виде опасности, угрожающей другому человеку, хваталась за сердце, как любая женщина, и рыдала по любому поводу. Она плохо разбиралась в географии, терпеть не могла математику и вопреки здравому смыслу разделяла некоторые заблуждения, больше присущие женщинам, нежели мужчинам, к примеру, что ехать на юг значит двигаться вниз. Трудно сказать, была ли Орландо больше мужчиной или женщиной, да и не до этого сейчас. Карета уже грохочет по булыжной мостовой, Орландо приехала. Откидывают лесенку, кованые ворота отворяются. Она входит в отцовский дом в Блэкфрайерсе, который, хотя район терял былую популярность, оставался славным, вместительным особняком со спускающимися к реке садами и приятной для прогулок ореховой рощей.

* * *

Едва заселившись, она отправилась на поиски того, за чем приехала – то есть жизни и возлюбленного. Насчет первого возникли кое-какие сомнения, зато второй отыскался без всяких усилий уже через пару дней. В городе Орландо показалась во вторник, в четверг пошла гулять по Молу, как полагается знатной особе. Не успела она сделать и пару кругов, как попала в поле зрения кучки зевак, пришедших поглазеть на публику почище. Когда она проходила мимо, женщина из простых с ребенком на груди шагнула вперед, бесцеремонно вгляделась в лицо Орландо и вскричала: «Только посмотрите, это же леди Орландо!» Ее спутники их обступили, и Орландо вмиг оказалась посреди толпы любопытных горожан и жен торговцев, которым не терпелось взглянуть на героиню скандального судебного процесса, возбудившего в умах нешуточный интерес. Толпа напирала, и дело могло закончиться плачевно – она совсем позабыла, что леди не полагается гулять в общественных местах в одиночку – если бы вперед не выступил высокий джентльмен и не предложил ей руку помощи. Это был эрцгерцог. Орландо одновременно расстроилась и развеселилась. Великодушный вельможа не только простил ее, но и с юмором отнесся к фривольности с жабой, в честь чего презентовал ей украшение, выполненное в виде пресловутого земноводного, которое прикрепил ей на корсаж одновременно с повторным предложением руки и сердца, усаживая Орландо в свой экипаж.

И толпа, и герцог, и украшение взбесили Орландо до невозможности. Неужели нельзя прогуляться без того, чтобы тебя едва не задушили в толкучке, не подарили жабу, усыпанную изумрудами, и не позвали замуж? На следующий день она сменила гнев на милость, когда обнаружила за завтраком полдюжины приглашений от самых знатных леди страны – леди Сафолк, леди Солсбери, леди Честерфилд, леди Тэвисток и других, которые наилюбезным образом напоминали о давних узах между их семьями и желали удостоиться чести личного знакомства. На следующий день, то есть в субботу, многие прибыли к ней с визитом. Во вторник около полудня лакеи принесли приглашения на различные рауты, обеды и собрания в ближайшем будущем, и Орландо без малейшего промедления ворвалась в светскую жизнь Лондона, вздымая брызги и пену, словно спущенный на воду новенький корабль.