Осень в Пекине. Рассказы

— Привет! — ответил аббат.— Чем занимаетесь?

— Пытаюсь открыть коробку,— сказал Афанагор,— но это мне никак не удается.

— Тогда не открывайте ее. Не стоит перетруждать свои таланты.

— Эта коробка с фазином,— сказал Афанагор.

— А что такое фазин?

— Это такая смесь,— ответил археолог.— Долго объяснять.

— Тогда не надо,— сказал аббат.— Что нового?

— Сегодня утром умер Баррицоне,— ответил археолог.

— Magni nominis umbra...[20]— произнес аббат.

— Jam proximus ardet Ucalegon...[21]

— Ого! — воскликнул аббат.— Не стоит верить прорицаниям. Когда его упесочат?

— Сегодня вечером или завтра.

— Надо туда сходить,— сказал аббат.— До скорого свидания.

— Я пойду с вами,— подхватил археолог.— Подождите секунду.

— Может, сначала выпьем по глотку? — предложил аббат.

— "Куантро"?

— Нет!.. Я прихватил с собой кое-что.

— У меня есть вода в сифоне,— предложил археолог.

— Спасибо... Не беспокойтесь.

Птижан развязал шнуры своей сумки и после непродолжительных поисков извлек оттуда флягу.

— Вот,— сказал он.— Попробуйте.

— После вас...

Птижан выполнил эту просьбу и отпил хороший глоток. Затем он передал свой аппарат археологу. Тот поднес его ко рту, запрокинул голову, но почти сразу же выпрямился.

— Там больше ничего не осталось,— сказал он.

— И это не удивительно... Я остался прежним,— произнес аббат.— Пьяницей, болтуном... и, кроме того, обжорой.

— Мне на самом деле не очень-то хотелось,— признался археолог.— Я только сделал вид, что не прочь выпить.

— Не в этом дело,— сказал аббат.— Я заслуживаю наказания. Сколько может быть грибков в загашнике у полицейского?

— Что вы называете грибками в загашнике у полицейского?

— Да, вы, конечно, правы, что задаете мне этот вопрос,— сказал Птижан.— Это образное выражение, обозначающее патроны калибра 7,65 мм, которые используются у полицейских.

— Это соответствует той попытке объяснения, которую я только что предпринял,— сказал археолог.— Ладно, скажем, двадцать пять.

— Черт, это слишком! — вырвалось у аббата.— Скажите, что три.

— Тогда три.

Птижан достал свои четки и так быстро перебрал их, что у него на руках задымились волосы. Он сунул четки в карман и замахал в воздухе руками.

— Жжет! — сказал он.— Так и надо. Плевать я на всех хотел.

— О, никто на вас за это не обижается,— сказал Афанагор.

— У вас отменный стиль речи,— сказал Птижан.— Вы весьма образованный человек. Приятно встретить себе подобного в пустыне, где нет ничего, кроме песка и липких спичкосветов.

— И еще элимий,— сказал археолог.

— Этих маленьких желтых улиток? — спросил аббат.— А как ваша подруга — та девушка с красивой грудью?

— Она почти не бывает на поверхности,— сказал археолог.— Работает вместе со своими братьями. И работа идет. Но элимии — это не улитки. Скорее, это трава.

— Значит, мы ее не увидим? — спросил аббат.

— Не сегодня.

— Что она здесь делает? — спросил Птижан.— Такая красавица, со столь необыкновенной кожей и грудью, что можно из-за нее перейти в другую веру, да еще с такими пышными волосами, умная, крепкая, а нигде не бывает! Не спит же она со своими братьями?

— Нет,— ответил археолог.— Думаю, ей нравится Ангел.

— Так в чем же дело? Если хотите, я могу их обвенчать.

— У него в мыслях только одна Рошель.

— Мне она не по вкусу. Слишком уж пресыщена.

— Конечно,— подтвердил Афанагор.— Но он любит ее.

— Он по-настоящему любит ее?

— Определить это было бы интересно.

— Может ли Ангел продолжать любить ее, видя, что она спит с его другом? — спросил Птижан.— Только не следует усматривать в моих словах скрытое любопытство, продиктованное сексуальной подавленностью.

— Думаю, он ее любит по-настоящему,— сказал Афанагор.— Не стоит подыскивать извинений. Полагаю, он любит ее просто так. Этим я хочу сказать, что он готов бегать за ней безо всякой нужды. И не обращает внимания на Медь, которая только и ждет ответных чувств.

— Ах, ах! — воскликнул Птижан.— Он готов рвать на себе волосы!

— Не думаю, чтобы он рвал на себе волосы.

— Необходимо устроить так, чтобы он переспал с Медью,— сказал Птижан.

— Хотелось бы, чтобы все устроилось,— сказал Афанагор.— Они ведь такие милые.

— Нужно сводить их к отшельнику,— предложил аббат.— Его святое деяние чертовски заразительно! А, черт! Опять. Ничего не поделаешь. Напомните, мне чтобы я прочел несколько молитв.

— В чем дело? — поинтересовался археолог.

— Я не прекращаю богохульствовать,— заявил Птижан.— Впрочем, это не имеет большого значения. После нескольких молитв все станет на свои места. Чтобы вернуться к теме нашего разговора, скажу вам, что отшельник представляет собой достаточно интересное зрелище.

— Я еще не видел его,— сказал археолог.

— На вас это не произведет большого впечатления. Вы уже стары.

— Да,— подтвердил археолог.— Меня больше интересуют вещи и воспоминания из прошлого. Однако вид двух молодых, хорошо сложенных существ в естественных и простых позах меня отнюдь не отталкивает.

— Эта негритянка...— начал Птижан, но не окончил фразу.

— Что она?

— Она... очень способная. Я хочу сказать, очень ловкая. Вы не возражаете, если мы поговорим о чем-нибудь другом?

— Совершенно нет,— ответил археолог.