Остров без Сокровищ

Мы уже упоминали о том, что имена персонажи нашей истории носят далеко не случайные, и подтвердили этот тезис именем Бена Ганна. С Хокинсом та же история. Джим — уменьшительная форма имени Джеймс, Иаков. Библейский Иаков славился своей хитростью и склонностью к жульническим трюкам, и однажды обхитрил слепого отца и простоватого брата, выманив за чечевичную похлёбку право на наследство. Аллюзия с наследством Флинта очевидна, но наш Джим даже хитрее библейского тёзки: он не только прочно прописался среди концессионеров-кладоискателей, но и чечевичную похлёбку (голубиный паштет) сам стрескал!

Ах да, мы ведь совсем забыли о ещё одном бонусе, полученном Джимом в придачу к прочим: застреленный слепец Пью был объявлен погибшим в ДТП. Погибшим по собственной вине, в результате несоблюдения правил дорожного движения.

Глава одиннадцатая Чужой среди своих или Дело о пропавшем слуге

Подготовка к экспедиции, как известно, продлилась дольше, чем планировал сквайр Трелони, — растянулась на два месяца. Последствий у задержки оказалось несколько.

Во-первых, Джим Хокинс осатанел от заточения в усадьбе сквайра и возненавидел своего тюремщика, старого егеря Тома Редрута. Егерь платил Джиму полной взаимностью.

Подробности их взаимоотношений Хокинс не раскрывает, и причины того станут ясны в последующих главах. Но проскальзывающие в тексте намёки однозначно указывают: Джим и Редрут были на ножах.

«Всем сердцем презирал я старого Тома Редрута», — сообщает нам Джим. Презирал, но не только… Когда эта парочка ехала в Бристоль, Хокинс уснул в дилижансе. Вот как произошло пробуждение:

«Меня разбудил удар в бок. Я открыл глаза. Мы стояли перед большим зданием на городской улице. Уже давно рассвело.

— Где мы? — спросил я.

— В Бристоле, — ответил Том. — Вылезай».

Добрейшей души человек этот Редрут! Будит Джима не словами, не похлопыванием по плечу, не толчком даже, — ударом! И, как вертухай заключённому: вылезай!

Пожалуй, Том Редрут мог заслужить не только презрение Джима. Но и куда более сильные чувства…

Второе следствие задержки с отплытием — между сквайром и доктором Ливси пробежала чёрная кошка.

Создаётся впечатление, что сквайр, имей он такую возможность, вообще уплыл бы лишь с Хокинсом, оставив Ливси на берегу!

Судите сами: доктор, по версии Хокинса, провёл эти два месяца в Лондоне. Искал, дескать, всё это время человека, способного заменить его на врачебном поприще. Но почему в Лондоне? Ливси — единственный врач в округе? Поблизости нет ни одного практикующего медика, желающего увеличить число пациентов и свои доходы? Допустим, так и есть: округа малонаселённая, медики в дефиците.

Но как, интересно, Ливси занимался в Лондоне поисками целых два месяца? Бродил по улицам с плакатом на груди: «Продам (сдам в аренду) врачебную практику»? Газеты в те времена уже выходили регулярно, объявления в них публиковались. Напечатай своё предложение — и жди дома писем с ответами, лечи людей…

Продажа практики — предлог, и уезжал Ливси, скорее всего, по своим тайным якобитским делам. Может, действительно прожил два месяца в Лондоне, может, успел съездить в Шотландию, к принцу Чарли.

Как бы то ни было, эти два месяца Ливси отсутствовал и в своём доме, и в Бристоле, где сквайр снаряжал «Испаньолу».

И вот подготовка закончена, сквайр одновременно пишет два письма своим компаньонам, в Лондон — Ливси, в усадьбу — Хокинсу и Ливси (на случай, если последний успел вернуться). Содержание писем одинаково: всё готово, дескать, пора отплывать. Хокинс, получив письмо, выезжает через сутки, — провёл день у матери, там же, в «Бенбоу», заночевал (всё под присмотром Редрута).

Но вот что любопытно: прибыв в Бристоль, Хокинс немедленно слышит от сквайра, что Ливси уже здесь. Приехал накануне. И тут же, буквально назавтра, вся компания отплывает.

На первый взгляд всё кажется правильным и логичным — Ливси в «Бенбоу» не ходил, с матерью не прощался, оттого и прибыл на день раньше. Но так кажется, только если не учитывать фактор расстояний. И скоростей, с которыми эти расстояния преодолевались в восемнадцатом веке. А люди (и письма) путешествовали в те времена очень неторопливо.

Какое расстояние отделяет «Адмирал Бенбоу» от Бристоля? В точности неизвестно, но Хокинс упоминает моряков с котомками, бредущих по дороге в Бристоль. Значит, не так уж далеко. Допустим, километров сорок — как раз моряку с котомкой на день ходьбы с отдыхом. Но почтовый дилижанс тащится в Бристоль целую ночь — заезжает во все городки и деревушки, лежащие на пути, выгружает почту, загружает почту, высаживает и забирает пассажиров… Надо понимать, письмо сквайра добралось до усадьбы с той же скоростью. За ночь. Или за день.