Остров доктора Моро (пер. Быкова)

— Вы, безъ сомннія, это уже видли? Чувствуется не боле, какъ уколъ булавки. Что-же изъ этого слдуетъ? Способность чувствовать не присуща мышцамъ, она свойственна исключительно кож, и въ бедр, напримръ, лишь кое-гд находятся чувствительныя къ боли мста!

— Боль только нашъ внутренній совтчикъ — медикъ, раздражающій и предостерегающій насъ. Всякое живое мясо не испытываетъ страданій, они ощущаются лишь нервами, да и то не всми. Нтъ и слда дйствительной боли въ ощущеніяхъ зрительнаго нерва. Если его ранить, то вы видите одно мерцаніе свта, точно также пораненіе слухового нерва обнаруживается исключительно шумомъ въ ушахъ. Растенія не страдаютъ вовсе; возможно, что низшія животныя, каковы морская звзда или рчной ракъ, также не испытываютъ страданій. Что-же касается людей, то, развиваясь, они съ большимъ упорствомъ будутъ работать для своего блага, и почти не будетъ необходимости предостерегать ихъ отъ сопряженныхъ съ этимъ опасностей. Я еще никогда не видлъ безполезной вещи, которая рано или поздно не была-бы уничтожена и лишена существованія, а вы? Итакъ, боль становится безполезной!

— Впрочемъ, я религіозенъ, Прендикъ, какимъ долженъ быть всякій здравомыслящій человкъ. Можетъ быть, думается мн, что я немного лучше васъ знакомъ съ законами Творца вселенной, потому что всю свою жизнь отыскиваю ихъ своимъ собственнымъ способомъ, между тмъ вы, какъ кажется, собираете однхъ бабочекъ. И я ручаюсь вамъ, что радость и горе не имютъ ничего общаго съ небесами и адомъ. Удовольствіе и горесть! Ба! Что такое экстазъ богослова, какъ не смутно представляющаяся райская два Магомета? То, что мужчины и женщины, въ большинств случаевъ, длаютъ изъ-за удовольствія и горя, Прендикъ, служить признаками звря въ нихъ, звря, до котораго они опускаются!

— Удовольствіе и горесть!..

— Мы ощущаемъ ихъ только до тхъ поръ, пока валяемся въ пыли. Вы видите, я продолжалъ свои изслдованія этимъ путемъ, къ которому они меня привели. Это единственный способъ, которымъ я умю вести изслдованія. Я ставлю вопросъ, отыскиваю какимъ-нибудь образомъ отвтъ на него и въ результат имю… новый вопросъ. Возможно ли то, или другое? Вы не можете себ представить, что обозначаетъ это для изслдователя! Какая духовная страсть овладваетъ имъ! Вы не можете вообразить себ удивительныхъ прелестей этихъ духовныхъ стремленій. Существо, находящееся передъ вами, не боле, какъ животное, созданіе, подобное вамъ, но въ немъ все загадка. Страданіе изъ-за симпатіи — обо всемъ этомъ я знаю, и оно сохранилось у меня, какъ воспоминаніе о чемъ то, что я уже много лтъ тому назадъ пережилъ. Я живъ — это мое единственное желаніе — найти крайніе предлы эластичности живой формы!

— Но, — возразилъ я, — это мерзость…

— До сего дня я нисколько не заботился объ этик матеріи. Изученіе природы длаетъ человка и меньшей мр такимъ же безжалостнымъ, какъ сама природа. Я длалъ свои изслдованія, не заботясь ни о чемъ другомъ, какъ о вопрос, который я желалъ разршить, и матеріалы для него… тамъ, въ хижинахъ. Скоро уже одиннадцать лтъ, какъ прибыли мы сюда, Монгомери и я, вмст съ шестью Канаками. Я вспоминаю о тишин острова и пустынномъ океан вокругъ насъ, какъ будто это было вчера. Мсто, казалось, ждало меня!

— Запасы провизіи были выгружены на берегъ, и для нихъ выстроенъ амбаръ. Канаки построили свои хижины близъ лощины. Я принялся работать здсь надъ тмъ, что привезъ съ собою. Въ начал получались плачевные результаты. Началъ я съ барана, но посл полуторадневной работы скальпель мой былъ неврно направленъ, и животное поколло!

— Въ другого барана получилось скорбное и боязливое существо; я перевязалъ ему раны, чтобы оно не погибло. Баранъ казался мн совершенно очеловченнымъ, но, приглядываясь къ нему ближе, я остался недоволенъ. Вспоминая обо мн, полученное существо испытывало неизъяснимый страхъ, и ума въ немъ было не боле, чмъ у барана. При каждомъ новомъ взгляд на него, оно становилось мн все боле и боле противнымъ, и, наконецъ, я прекратилъ страданія моего чудовища. Эти животныя безъ всякаго мужества, существа боязливыя и чувствительныя къ боли, безъ малйшей искры жизненной энергіи, не умютъ презирать страданія и совершенно не годятся для фабрикаціи изъ нихъ людей.