Ожидание

– Окей. Женщина?

– Да.

– Ну и что, ты теперь лесбиянка?

– Нет. Я имею в виду, сейчас нет. Я и не была. Это была только она, только Люси. Я просто любила ее.

Он долго смотрел на нее.

– Ладно, – наконец сказал он. – Когда это было?

– Двенадцать лет назад.

– И где она сейчас?

– Понятия не имею. Я даже не знаю, жива ли она.

– Но ты хочешь найти ее?

– Я даже не знаю.

Сэм долго смотрел на нее, потом снова кивнул, как будто решил что-то.

– Кейт, – сказал он. – Думаю, надо это заканчивать. Мы попытались.

Он смотрел на нее, ожидая ответа. Видя, что она молчит, он встал и вытащил из холодильника банку «Ред Була».

– Я опаздываю на работу, – сказал он. – Увидимся вечером.

На следующий день, когда ближе к полудню Сэм пришел с работы домой, он услышал, как Кейт кричит на сына. Том что-то невнятно бормотал, недоеденная еда валялась на стуле, на столе, на полу.

– Я звоню маме, – сказал Сэм, собираясь забрать Тома. – Она может забрать его завтра на целый день.

Эллис приехала вместе с Терри на следующее утро, и Кейт передала ей Тома. Стоял холодный ясный день, солнце висело в небе низко, они с Эллис едва обменялись парой слов. Кейт казалось, что она видит облегчение на лице сына. Когда гости ушли, она, оставшись одна, закрыла дверь, села на пол и расплакалась. Чуть успокоившись, она пошла в ванную, достала пакетик с таблетками и снова села на пол, зажав его между колен. В кармане у нее зазвонил телефон. Дея. Телефон звонил и звонил, потом щелкнул автоответчик. Кейт подняла трубку и прислушалась.

– У меня тут костер горит, за ним надо смотреть. Чем ты сейчас занята?

Кейт, подняв голову к окну, перезвонила.

Участок с костром находился удивительно близко, на другом берегу реки. Там угадывалось сразу несколько склонившихся к земле фигур, но Кейт сразу же разглядела Дею, стоящую в одиночестве на площадке на полпути вниз к реке. Небольшой костер, куча папоротника и листьев рядом с ним.

– Ух ты, – проговорила Дея, когда Кейт подошла ближе. – Ты выглядишь ужасно.

Дея была одета в выцветший полотняный комбинезон, а на голове у нее красовалась шапочка. В руках она держала большую кружку.

– Благодарю.

– Это все еще последствия той ночи?

Кейт пожала плечами. У костра стояла пара старых походных стульев. В задней части участка был шаткий сарай с календулами в горшках перед дверью.

– У тебя очень мило.

– Ага, все по канонам, – усмехнулась Дея. – Лесбиянка-землевладелица, цветочки, комбинезон.

Кейт попыталась улыбнуться, но улыбка вышла жалкой.

– А где Нора?

– С Зои. Ее семья приехала к нам на Рождество. Они отличные люди, но уж слишком громкие. А домик маленький. А где Том?

– С Эллис.

– Ну, – начала Деа. – Это был отличный званый ужин. Спасибо.

– Пожалуйста.

– Нет, правда, это стало самым волнительным событием за последнее время. Особенно мне понравилось про страдания солдат, – Дея подняла кружку. – И этот парень… Марк. Мне так нравилось смотреть, как ты к нему пристаешь.

– Я разрушила свой брак, отношения с лучшей подругой и перспективы мужа уйти с низкооплачиваемой работы. Но я рада, что ты хорошо провела время.

– Хочешь чаю?

– Конечно.

Она села на походный стул, а Дея исчезла в сарае.

– Подбрось немного ежевики в огонь, – крикнула ей Дея откуда-то из глубины сарая. – Она хорошо горит и придает особый аромат.

Кейт поискала взглядом кучу, встала и, подняв колючую охапку, бросила ее в огонь, наблюдая, как ветки ежевики скручиваются и сгибаются в пламени. Дея возвратилась с кружкой чая.

– Лимонный бальзам, – сказала она, протягивая ей стакан.

– Спасибо.

– Но еда была отличная. Он – талантливый человек, твой муж. Ты была права.

– Мы можем перестать об этом сейчас говорить?

Кейт отхлебнула чай, зеленый и нежно пахнущий, и всмотрелась в огонь. Здесь действительно сладко пахло древесным дымом и чайки кричали в высоком сером небе.

– Я сегодня ходила в здание сената, – сказала Дея, – проверить, как там студенты. Власти отключили им отопление, – она покачала головой: – Это варварство. Я принесла им пару одеял. Они просят больше.

– Они должны выйти, – угрюмо сказала Кейт.

– Да? – удивилась Дея. – Это еще почему?

– Что они собираются изменить? Что вообще можно изменить?

Дея пристально на нее посмотрела, и у Кейт снова появилось тревожное чувство, что она читает ее, как книгу.

– Ты же знаешь, как это бывает, – пожала плечами она, – молодые люди становятся старше и чаще идут на компромисс. Вот что происходит. Мы прекращаем бороться. Мы капитулируем. Мы становимся частью проблемы.

– Правильно, – ответила Дея.

– Голосование окончено. Тори победили. Если студентам холодно, они должны пойти домой, увидеть родителей, согреться. Ты так не думаешь?

– Нет, – ответила Дея. – Я не уверена, что так думаю. Кстати, я не уверена, что и ты думаешь именно так.

Она подошла к куче, взяла охапку ежевики и скормила ее огню, глядя на Кейт сквозь пламя.

– Значит, ты пошла на компромисс? – сказала Дея. – Поэтому ты так говоришь?

– Смотри, – Кейт подняла рукав, показывая свою татуировку. – Это было сделано в знак обещания, и я его нарушила. Это все, что тебе нужно знать.