P.S. Реквием

— Да, чего уж там. Раз не пускаешь меня на порог, то приходи хотя бы сам. Клара будет рада тебя видеть. Это дарует ей немного спокойствия. Её страшит разрешения от бремени, — доверительно сообщил Фёдор.

— Если представится случай, то непременно навещу вас.

Но этого не случилось.

Иван бы непременно сдержал своё обещание, но поиски денег, утянули его с головой. Он ужимался в своих нуждах как мог, продал стол и самовар, рисовал на заказ по грошовой цене и едва ли его существование было похоже на человеческое, скорее бледная тень восстала из могилы и скитается по Царь — Граду, ошибочно принимая себя за живого.

Иногда, хозяин дома говорил ему о визитах Олега или Фёдора. Но к большому облегчению, те никак не могли застать брата дома. На приходящие от них записки, приглашения и письма, он пытался отвечать непринужденно и постоянно ссылался на большую занятость. Иван не хотел, чтобы они видели его таким слабым и немощным.

Он чувствовал, как по утру тяжело поднимаются веки и холодеют все члены. Прежде, твердый мазок пропал и теперь кисть дрожала в его руках. А когда под конец зимы он принял решение продать печь (с надеждой, что так скорее сможет прекратить свои муки), и вовсе подхватил какую — то заразу. Она раздирала легкие на части, словно острые иглы крутил не прекращающийся вихрь, и те вонзались в его грудь изнутри.

Пришлось потратиться на какой — то порошок, посоветованный лекарем. К Золотаревым он не пошёл, те прознали бы всё о его пошатнувшимся здоровье. Кто — нибудь из них непременно бы написал письмо в Сиреневый сад. А Иван не хотел, чтобы домашние получали какие — либо другие письма от него, кроме приятных. Он никогда не упоминал на бумаге собственных невзгод, лишь успехи (большей частью придуманные им самим, чтобы родители гордились сыном) и немного повседневных дел, которыми он занимался.

На удивление порошок помог и это немного облегчило страдания Ивана. Он вновь мог приходить к заказчикам на дом и не смущать их кашлем. Это опустило немного рублей в его карман, которые тут же пришлось потратить, чтобы нанять повозку до усадьбы Орловых.

Ивану вдруг подумалось, что весь мир ополчился против него, и из подступающего мрака нет выхода. Родителей не стало слишком неожиданно.

Похороны прошли, как в тумане, сначала батюшки, затем матушки. Кажется, тётушка Варвара справлялась о его самочувствии, и Олег куда — то звал. Но всё, что ему хотелось, это перевести дух в родном доме. Встав по утру после похорон матушки, он даже немного воспрял духом и подумал, что сможет справиться со всеми трудностями, выпавшими на его долю. Родные стены придали ему сил, и он отправлялся в обратный путь полный тоски по родителям и воодушевлению для дальнейшей борьбы за жизни своих близких.

Вскоре наступило лето и на солнечных лучах принесло Ивану удачу. Деньги для вымогателя были почти собраны. После этого Иван смог бы наконец — то вздохнуть полной грудью, отбросить терзания и вновь начать своё восхождение на пьедестал гения.

Но на исходе третьего летнего месяца вместе с проливными дождями, вернулась и резь в груди. Прошлое лекарство не помогало и Ивану становилось все хуже, и хуже. Пришедший с севера ветер гулял по лишенной печки квартире, заставляя её единственного жильца кутаться в тонкое подобие одеяла.

Ивану всё труднее стало вставать с кровати. К боли в груди присоединился жар, и он стал напоминать раскаленное горнило. От этого кашель усилился, и вскоре у Ивана не осталось платка, на котором бы не присутствовали пятна крови. Всё что он мог, это дотянуться до бутылки холодного вина, чтобы облегчить собственные страдания. В начале сентября, кровать стала его постоянным пристанищем, и он больше не мог её покинуть, полнясь страхом незаметно для остальных сгинуть в пустой ротонде.

Заснув однажды днём, он чувствовал, что больше не встретит рассвета. Вспомнилось тепло дома и родные люди. Жаркие слёзы падали на подушку, когда он закрывал глаза, не в сила противится непонятной, живущий своей жизнью болезни.

Но неожиданно, утро всё же пришло к нему. Ласковые солнечные лучи, скользили по его коже. В комнате было натоплено и пахло осенними листьями, букетик из которых лежал подле кровати.

Это были новые, специально для него подготовленные покои, но Иван сразу узнал тепло родного очага. Слезы, словно маленький дождь, сорвались с его ресниц. Неужели все осталось позади? Хотелось верить.

Надежда, оставшаяся в доме после смерти родителей, рассказала, что его привёз Владимир и Родион Золотарёв. Последний назначил ему лечения и просил, как можно больше отдыхать. Иван бы с удовольствием соблюдав все предписания Германа, который имел не только присущее Золотарёвым чутьем, но и медицинское образование, лишь бы они помогли избавиться от зноя в груди.

Только думы о том, что сделает вымогатель, когда не получит своих денег ни давали ему насладиться покоем и постоянно ворошили угли исстрадавшейся души.