p1ai2pd5mg1k11c3obumk7a18fn4

пами, перетягиваюсь, отыскиваю вену – мне это всё ещё удаётся

легко, ввожу раствор, делаю чих-пых своей кровью и прикури-

ваю сигарету, которая заранее торчала у меня во рту. Шприц за-

ворачиваю и спуливаю в ведро.

Сначала я чувствую ставший уже родным опиумный приход.

Потом я начинаю отъезжать, зависать. Раствор на удивление

оказался сильнее, чем обычно. К тому же вместо димыча я отбил

его в этот раз на релашке. Я облокачиваюсь на стену, на меня

накатывает забвение. Забвение всех забот и печалей. Сигарета

в руке догорает до половины, повиснув над белым кафельным

полом изогнутым хоботком пепла, в который превращается

сгоревший, но не скуренный табак. Кто-то ломится в дверь. Это

Федян. Пора на сцену. Усилием воли я поднимаюсь и бреду за

Федяном на сцену. Выхожу к микрофону. Кто все эти люди? По-

чему они так одеты? Почему они так ведут себя? Как же всё из-

менилось! Федян заряжает первую вещь.

- Танцуйте, суки! – ору я в микрофон, но меня никто не слы-

шит.

- Алик, включи микрофон! – кричит мне Федян.

- Я забыл ёбаные слова, - ору я уже во включенный микро-

фон под раскачивающие стены клуба басы. Из зала раздаётся

одобрительный хохот и хлопки. Я ловлю тему и начинаю петь.

«The hollow rooms… Oh hollow rooms… My hollow rooms».

В принципе, выступление проходит нормально. Я как в ту-

мане пою те припевы, части куплетов и выкрикиваю те фразы,

которые помню. «Society kicks!», «Society kicks!», «Society kicks!».

Здесь у Федяна классные сверхскоростные хэт и бочка. Чело-

век бы так не сыграл.

110

Теряя наши улицы

Люди дрыгаются, танцуют, все в основном уже ужратые.

Вдруг, на танцполе начинается переполох, толкотня, раздаётся

пронзительный женский визг, сбегаются секьюрити – кажет-

ся, кто-то выстрелил в кого-то из газового пистолета. «Society

sucks!», «Society sucks!», «Society sucks!». Я уже еле ворочаю

языком, буквально повисая на микрофонной стойке, даёт о себе

знать реланиум, мне на всё наплевать, хочется, чтобы всё это

представление побыстрее закончилось, непреодолимо хочется

уйти. Уйти от всех. . Куда-нибудь. . На улицы. . Улучив момент

просветления и встряхнувшись, я так и делаю. Никому до этого

нет дела. Федян остаётся один, пританцовывая над своим люби-

мым синтезатором. Я ухожу под автоматические дроби рабочего

и холодные хлопки клапперов. Во мне больше нет музыки. Я не

чувствую её в себе. Я не чувствую уже больше ничего.

На той же неделе меня арестовали на улице за следы от

частых инъекций на венах. Так как у меня запретов на себе не

было, меня подержали пару суток в КПЗ, как обычно, избили в

кабинете у следака, а потом и отпустили, отобрав все, что у меня

было ценного – полпачки сигарет, шоколадку и коробок спичек.

Когда я вернулся домой, у меня звонил телефон. Я поднял

трубку. Звонили из того самого китайского СП. Если я пройду

медосмотр и смогу доказать, что действительно не страдаю

никакими серьёзными хроническими заболеваниями, я смогу

занять позицию специалиста по статистическим данным в их

представительстве на острове Циньгун в Тихом океане, сказали

мне. Разумеется, я согласился.

111

Альберт Спьяццатов

112

Теряя наши улицы

V глава

На ямах острова Циньгун

«termin por recomendarles a todos … que en cualquier lugar en que

estuvieran recordaran siempre que el pasado era mentira, que la memoria no

tena caminos de regreso, que toda primavera antigua era irrecuperable, y que

el amor mas desatinado y tenaz era de todos modos una verdad efmera».2

Gabriel Garca Marquez, Cien aos de soledad

2 «он кончил тем, что начал советовать всем… всегда, где бы они ни

были, помнить о том, что прошлое – это ложь, что у памяти нет

обратных дорог, что ни одна из состарившихся вёсен уже никогда не

вернётся, и что самая безрассудная и упорная любовь, в любом случае

останется лишь эфемерной истиной».

Габриэль Гарсиа Маркес, «Сто лет одиночества» (исп., перевод автора)

113

Альберт Спьяццатов

1.

Говорят, в будущем нашу планету ждёт перенаселение. Для

того чтобы наглядно представить себе, как это будет выглядеть,

достаточно побывать в таком месте как остров Циньгун. На се-

годня это город с самой большой плотностью населения на ква-

дратный километр на Земле. Если бы Альфия спросила меня, как

там в Циньгуне живётся, я бы мог ответить ей одним словом: «Ки-

шит». Здесь всё кишмя кишит. Перед глазами постоянно мелька-