Папуля

И вот Уильям уехал, он уже дома, спит рядом с женой, а Джордж здесь, в чужой квартире. Гости надымили, и кто-то открыл все окна. Холод был адский, Джордж надел пальто и шарф. Устроился на диване, но вскоре на другой конец присели две девицы – хихикали, жались к телефону, будто грелись около него. Джордж поднялся, застыл в дверях, кутаясь в пальто. Никого он здесь не знал. Бенджи в полурасстегнутой гавайке поил гостей текилой; он весь взмок, будто плавился. Веселился он безудержно, почти дико – раздавал поцелуи направо и налево, обнимал друзей, его так и распирало от гордости. Мара, сидя на краешке табурета, ела из вазы фисташки, подле нее стоял пластиковый стаканчик с вином. Она разглядывала фотографии на стене. Джордж сел на соседний табурет, и она вздрогнула от неожиданности.

– А, мистер Фридман, – сказала она с полным ртом.

– Веселитесь?

– Да, еще бы! – кивнула она и, прикрыв ладонью рот, прожевала фисташку. – Здесь так здорово!

Нынешняя молодежь совсем не умеет поддерживать беседу, задавать нужные вопросы. В другое время он бы досадовал, только не сейчас.

– Мне тоже здесь нравится, – сказал Джордж. За окном валил снег. – Очень.

Девушка глянула на него, потупилась. Вспомнит ли она о нем спустя годы, когда его уже не будет на свете?

– Как вам фильм, понравился?

– Да, здорово его смотреть на большом экране, не то что дома, кусками. – Мара отпила вина из стаканчика. – Бенджамин столько сил в него вложил!

– Правда?

Мара кивнула:

– Да, еще бы, работал сутками.

– Хорошо, – отозвался Джордж. – Очень хорошо.

Лицо Мары просветлело, она улыбалась, и Джордж невольно улыбнулся в ответ – но она улыбалась Бенджи, стоявшему за спиной у Джорджа. Он сгреб Мару в охапку.

– Пойдем с людьми знакомиться. – И закружил Мару, та одернула задравшуюся юбку. Бенджи стал ее щекотать, она захихикала, шлепнула его по руке.

– Увидимся, мистер Фридман, – бросила она из-за плеча Бенджи.

Бенджи повернулся к нему на ходу:

– Все хорошо, пап?

Джордж кивнул.

И сын просиял. Его сын, круглолицый, хмельной и взмокший, пахнущий травой. Бенджи. Бенджамин. И куда-то исчез.

Няня

– Дома шаром покати, – сказала Мэри, – ты уж извини.

Кайла огляделась, дернула плечом.

– Да я и не проголодалась.

Мэри накрыла на стол: керамическая посуда веселеньких расцветок, настольные коврики, тканые салфетки с каймой. Ужинали они пиццей из микроволновки.

– Витаминчиков охота, – весело сказал Деннис, парень Мэри, наваливая на пиццу шпинат из пластиковой миски, – он будто гордился своей изобретательностью. Кайла съела шпинат, попробовала краешек пиццы. Мэри подлила ей воды.

Когда Кайла попросила пива, Мэри и Деннис переглянулись.

– Конечно, зайка, – отозвалась Мэри. – Деннис, есть у нас пиво? Сходишь в гараж, посмотришь там в холодильнике?

Кайла выдула две банки за ужином, а третью на крыльце, где устроилась, натянув на колени мешковатую толстовку с капюшоном, взятую из комнаты сына Мэри. Все, что за пределами палисадника с его буйной зеленью, казалось ненастоящим: и многоэтажки на горизонте, и звезды. Здесь, в каньоне, связь была ужасная. Можно бы снова выйти к дороге, встать у соседского забора, но Мэри увидит, что-нибудь скажет. Кайла чувствовала, что Мэри и Деннис за ней наблюдают, следят из окна кухни за огоньком телефона. Ну и что они могут сделать – телефон отберут? Она набрала в поиске имя Рафа, потом свое. Новых ссылок прибавилось. Безумная арифметика – кошмарные цифры выросли втрое, и как же все-таки это странно, видеть свое имя вот так, страница за страницей, на разных языках, рядом с родным лицом Рафа на фотографиях.

* * *

До вторника ее имя в интернете почти не всплывало; старая страница, где студенты собирали средства для организации «Свободный Тибет»; фото с давнего семейного торжества в блоге двоюродной сестры – Кайла-подросток со скобками на зубах держит бумажную тарелку с жареным мясом. Мать Кайлы звонила сестре, просила убрать фото, но к тому времени оно уже осело где-то в интернете, застыло, словно мушка в янтаре.

Не появилось ли новых? Откуда-то выкопали фотографии, где Кайла плетется следом за Рафом и Джессикой, сжимая ручонку Генри. Раф в джинсах и рубашке с воротником на пуговках, в кругу женщин и детей. Больше нет ни одной фотографии, где они с Рафом вместе. Все-таки странно, да? Вот попалось новое фото – выглядит она здесь сносно, не более. Любимые джинсы, оказывается, не так уж и хорошо сидят. Фото она сохранила в телефоне – надо будет увеличить, рассмотреть получше.

Кайла заставила себя закрыть результаты поиска, обновила сообщения. Секундная отсрочка – в этот миг можно верить, что судьба на ее стороне, направляет ей весточку от Рафа. Не успели сообщения загрузиться, а она уже поняла: ничего нет.

* * *

– Что-нибудь нужно, детка?

В дверях стояла Мэри – черной тенью, лица не разглядеть.

– Я бы свет тебе включила, – сказала Мэри, – да лампочки здесь нет.