Парадоксы эволюции. Как наличие ресурсов и отсутствие внешних угроз приводит к самоуничтожению вида и что мы можем с этим сделать

Например, к моменту мел-палеогеновой катастрофы динозавров, запущенной неким чрезвычайным импактом (падением метеорита, сверхмощными извержениями), биосфера Земли уже находилась в состоянии преднакопленной критичности: растительность мелового периода десятки миллионов накапливала в себе СО₂из атмосферы, откладывая его в огромных кладезях неразлагаемых меловых отложений. Дело шло к тому, что в атмосфере мог попросту кончиться углекислый газ! Катастрофа мгновенно погубила миллиарды тонн растительности, и еще миллиарды миллиардов погибло в последующие годы в результате драматического снижения температуры, что дало шанс до того малозаметным патогенам животных и растений – дрожжам, плесеням и лишайникам. Похоже, они просто съели сначала остатки растений, затем большую часть оставшихся растений и холоднокровных животных, включая динозавров. По крайней мере, именно на это время приходится внезапный взлет ряда таксонов лишайников, расцвет их разнообразия (Huang J.-P. et al., 2019). Кроме того, есть прямые указания, что яйца нескольких групп динозавров в этот период постоянно поражались тяжелыми грибковыми инфекциями (Agnolin F. et al., 2012). Настораживает разворачивающееся в последние столетия новое наступление грибковых инфекций на земную биосферу: начиная с культурных растений – уничтожения картофеля фитофторой в Ирландии в 1840-х годах, кофейных плантаций ржавчинным грибком в Южной Азии в 1870-х годах и так далее; до сих пор до 20 % урожая зерновых уничтожается грибами (Мэрин Маккена (Maryn McKenna), 2021). Миллионами поражаются животные, в том числе иммунологически почти безупречные летучие мыши (УПС: глава I), кошки в Южной Америке с начала 2000-х годов массово страдают от мокнущих язв, вызванных Sporothrix brasiliensis, заболевание распространяется на людей. Часто грибковые инфекции наносят последний coup de grâce изможденным вирусной инфекцией людям: так, непосредственной причиной смерти при СПИДЕ чуть ли не в половине случаев оказывается грибковая пневмоцистная пневмония (собственно, и открытие СПИДа произошло при расследовании причин ее нарастания в 80-х годах). Похожую роль при COVID-19 играет Aspergillus fumigatus – природный чистильщик погибающих деревьев и опавших листьев, обеспечивающий их ускоренное гниение. Возможно, именно этот фактор вообще формирует осенне-весеннюю сезонность ОРВИ, дополнительно к климатическому фактору. Вообще, нарушение равновесия между растительным, животным миром и человеческой популяции повсеместно оказывается корневой причиной очередного грибкового нашествия (см. концепция One Health, БОН: глава XI). Даже в развитых странах, например США, распространение грибковой равнинной лихорадки у жителей южных штатов уже носит характер эпидемии. Попытки разработки вакцины против ее возбудителя Coccidioides, как и против многих других возбудителей грибковых инфекций, предпринимаемые с 40-х годов ХХ века, не принесли желаемых результатов. Более того, появление эффективных противококцидиоизных вакцин не ожидается даже в ближайшие 5–7 лет, несмотря на весьма серьезные инвестиции.

Также было бы соблазнительно отметить, что даже давление хищников как инструмент естественного отбора опирается на инфекционный или клинический фактор: «Волк – санитар леса», «Волк убивает лишь больных и ослабленных животных». Но этот путь ведет к отбору более сильных и здоровых жертв, что сулит эволюционные потери потомкам хищников в будущем. Поэтому не менее логичным выглядит истребление наиболее сильных и готовых к сопротивлению, включая другие группы хищников, и через это максимальное ослабление их популяции вплоть до полной депопуляции.