Парус

О, берега моей мечты,
Поверил я, что не напрасно
Увижу все ваши черты
Так удивительно и ясно.

Я к вам стремился и забыл
О доме родины суровой.
Мне берега туман закрыл,
Когда приплыл к мечте я новой.

Чернели тучи над водой,
И страшно волны бушевали,
И с оглушающей грозой
Зловеще молнии сверкали.

Зачем покинул дом родной
И находил в пути ненастье,
И устремился за мечтой,
Наполненный ветрами страсти?

О, дорогой, родимый дом,
Ты близок мне и вижу ясно,
Что покидал тебя напрасно,
И счастье все – в тебе одном.

«Беспокойно и послушно…»

Беспокойно и послушно
Я у Бога попрошу
Знать о жизни равнодушной,
Той, которой дорожу.

Почернели мы от злобы,
Стали скользкими от лжи,
К чувствам сердца от утробы,
Боже, путь нам укажи.

В душах каменная твердость
И бездушие в умах,
Для чего, скажи, нам гордость
И презрение в глазах?

Почему мы очерствели,
Отчего мы без стыда
Развратить себя посмели
И стремимся не туда?

Что же нам всего дороже,
Разве с бедною сумой
Мы к тебе прибудем, Боже?
В ней же дар хранится твой.

«Я следы оставлял на песке…»

Я следы оставлял на песке,
Наступая на берег пустынный.
И волна, заостряясь в броске,
Разливалась полоскою длинной.

В небе плавился солнечный шар
Золотым властелином вселенной.
И вода отражала пожар,
Разгораясь от искры мгновенной.

Горизонта заоблачный грот
Замыкался далекой чертою,
И я плыл по течению вод
И на берег стремился волною.

Раствориться хотелось в песке
И вослед тебе шумно пролиться,
Просиять, осчастливить, развиться
И по морю бежать налегке.

«Когда среди томов поэзии высокой…»

Когда среди томов поэзии высокой
Ты приоткроешь мой простой и скромный том,
То, может быть, изобразится в нем
Нависший над главою месяц с поволокой.

Таинственная жизнь белеющих полей,
Страницы памятные бережно обнявших,
И слов, безмолвием о жизни рассказавших,
О грусти и о радости моей.

Быть может, среди букв, в ряды соединенных,
Увидишь ты едва заметный дух
Поэзии, ласкающей твой слух,
Из междустрочий с Богом сочиненных.

И там, за строем рифм, увидишь ты меня,
Послушного случайности и скуке,
Небрежности и отраженью муки,
К себе событий зеркало склоня.

Когда, влекомый жизнью настоящей,
Закроешь ты мой сокровенный том,
То месяц в небесах в сиянье золотом
Нависнет над главой реальности блестящей.

«Однажды миг настал, и я дивился мигу…»