Паштет из соловьиных язычков

Где-то в уголке мозга у Марка билась неудобная мысль, что из одной точки нельзя увидеть земные созвездия северного и южного неба, но ему было не до таких мелочей, и он просто наблюдал небо, обнаруживая на нем всяческие бифштексы, пончики, и другие гастрономические проявления, коих сейчас не хватало в том месте, где находился он сам — голодный и неприкаянный.

Сглотнув слюну, он вышел из пещеры и тут же споткнулся. Удержав равновесие, Марк нагнулся и подобрал с поверхности площадки предмет, о который зацепилась его нога. Предметом оказалась туфля цилиндроголового птица. Марк внимательно осмотрел ее в свете звезд и пришел к выводу, что ничего особенного она собой не представляет.

Обычный полуботинок армянского фасона. Размер ноги, приблизительно, сорок первый — сорок второй. Плюс острый носок, добавляющий сантиметров пять-семь. Такой довесок к обуви удлиняет ее, но со временем имеет свойство загибаться вверх, отчего обладатель туфель автоматически превращается в члена балаганной клоунской труппы, играющей легкие пьески перед толпой обывателей. Но если добавить к этому высокий каблук конусовидной формы — туфля становится натуральным шедевром! Кстати, такие туфли совсем не смущают их владельцев. Видимо, они считают их верхом обувного совершенства.

Марк хотел сначала сбросить трофейный полуботинок с обрыва вниз. Он даже представил себе мордочку суслика, объевшегося свеклой. Лежит себе суслик пузом кверху возле своей норки. Пускает сытые газы и благостно отрыгивает. И тут шлепается рядом полуботинок. Суслик неторопливо подбирается к нему, нюхает и сваливается в беспамятстве, судорожно труся всеми четырьмя лапами. Так ему, сытой скотине, и надо!

Марк, довольно ухмыльнувшись, направился было к обрыву, темневшему в ночи какой-то особой темной синью, но что-то его задержало. Нет, не чувство бережливости, а, скорее, трезвый расчет. Туфля выглядела совсем новой, так как носок ее не успел еще загнуться вверх. Если ты потерял туфлю, то всегда можешь за ней вернуться! Тем более, что она находится совсем рядом и ходить далеко за ней не надо, потому что у тебя есть крылья.

Марк зашел в пещеру, сунул туфлю под стол, вернулся к арке и замер, тревожно вглядываясь в черное звездное небо. Желудок его сосала голодная грусть. Он облизнул губы и стал ждать.

Через час наполненного мукой ожидания в черном ночном небе вдруг промелькнула какая-то размытая тень. Марк напрягся. Над центром площадки тихо завис птиц. Он сложил крылья, опустился вниз и встал на ноги. Постояв немного на месте, посетитель согнулся и, прихрамывая, принялся ходить по площадке, что-то выискивая. Марку было понятно, что именно ночной гость ищет. Потому он спрятался за аркой пещеры и лишь одним глазом наблюдал за птицем, ожидая удобного момента для нападения.

Птиц, бормоча себе под нос невнятные слова, все ближе и ближе подбирался ко входу в пещеру и Марк, в предвкушении добычи сжав кулаки, терпеливо ждал. Наконец до слуха Марка стали долетать слова.

— Вот где-то здесь она и упала, — бубнил себе под нос птиц. — Этот кретин оказался на редкость прыгучим.

Марк, удивленно задрав брови вверх, совсем не порадовался характеристике, полученной от странного существа, но устоял на месте.

— Вот же мерзавец, — продолжал птиц, приближаясь. — Взбаламутил всю воду. Так было тихо и мирно в этом уголке. Нет, надо было кокнуть папашу! И что это изменило? Эх! Жили мы с папашей — не тужили. А тут на тебе! Где теперь искать эту туфлю? Ума не приложу. И ведь новая. Только получил со склада! Их же раз в год выдают по срокам износа. Теперь что, целый год летать в одной туфле? Там, наверху, холодно… А что если этот маньяк ее вниз зашвырнул? Суслики же погрызут! Этим тварям только дай!

Марк, тело которого было напряжено до предела, рванулся вперед и, в секунду оказавшись перед согнутым пополам птицем, двумя руками, сжатыми в замок, ударил сверху по цилиндрической голове странного существа. И голова тут же отвалилась!

Она упала на поверхность площадки, а птиц выпрямился и расправил крылья, собираясь ими взмахнуть. Но не тут-то было! Марк с разворота дал кулаком в середину тела существа, и птиц, опять сложившись пополам, со стоном рухнул всем телом на площадку. Марк, не теряя ни секунды, схватил птица за концы брюк и бесцеремонно отволок его в пещеру. Охота прошла успешно.

ПОРЦИЯ ТРЕТЬЯ

В полнейшей темноте Марк направился в точку пространства, где по его предположению находились нары. Затащив птица в пещеру, он, бесцеремонно стукаясь своей ношей о стены, уложил пленника на дубовые доски и принялся ждать его прихода в чувство, предусмотрительно заняв место на выходе.

Вспомнив греческую мифологию, Марк вдруг ассоциативно приравнял себя к слепому циклопу, вставшему на входе в пещеру с целью не выпустить из нее Одиссея. Он тихо рассмеялся. И здесь, как будто специально, из-за горы вдруг поднялась луна.