Паштет из соловьиных язычков

После того как он попал под холодный дождь, она исчезла на короткое время, но появилась под утро в виде заботливой жены в коротком халатике и пушистых тапочках с помпончиками, готовая мазать зад мужа вазелином до утра, лишь бы он употребил ее хоть разок по прямому женскому назначению, а потом купил шубу в цвет тапочек. В результате Марк не выспался опять.

НА СЛАДЕНЬКОЕ

На следующий день Марк, наконец, смог рассмотреть свои спину и задницу. Ничего неожиданного он не увидел. Синь как синь. Какие-то ровные и кривые полосы, вмятины густой фиолетовости, плюс участки с явно обвисшей в виду оторванности кожей багрового цвета.

Боли особой не чувствовалось. Видимо, процесс дубинации был болезненным на самом пике его проведения, а потом плавно переходил в категорию излечения, и потому не нес разрушительных последствий для организма в целом.

Марк, стоя на площадке, вдыхал грудью воздух и мечтал о завтраке.

Изя немного припозднился. Держа в руках чашку с паштетом, он приземлился, схлопнул крылья и сказал:

— Извини, проспал.

Лицо его было — в гроб краше крадут. Видимо, смешивание водки с виски пагубно отразилось на его здоровье.

— Н-да, — сказал Марк, принимая миску с паштетом. — Бедняга.

Он быстро съел свою порцию, выбросил глиняную посуду в пропасть и, вытерев ладонью рот, спросил:

— Хочешь, я тебя вылечу?

— Как? — поинтересовался Изя.

— Похмелю.

Ангел сдержал рвотный позыв и одобрительно кивнул головой.

— Пойдем, — сказал Марк, заходя в пещеру.

Достав из вороха шкур бутыль с виски, наполненную немногим больше чем наполовину, он свинтил крышку и протянул сосуд Изе. Тот с жадностью присосался к горлышку. Марк еле смог вырвать бутыль из его рук!

— Хватит пока! — рявкнул он.

Изя застыл, тяжело дыша. Глаза его заметались по сторонам в поисках закуски. Марк тут же задрал левую руку вверх и ехидно предложил:

— Лизни подмышку, она соленая и пахучая.

Изя, отдышавшись, ответил:

— Нет, спасибо.

— Видишь, какой я добрый? — спросил Марк, сам хлебнув из бутыли. — Вместо того чтобы с наслаждением наблюдать за мучениями, я тебя лечу. Кого? Того, кто вчера лупил меня дубиналом от всей души, показывая свое рвение начальству!

Изе, видимо, стало легче, потому что он осмелел и заявил:

— Это вообще-то не твой виски. Тебе он не положен.

— Как и тебе, — парировал Марк.

— Вот сейчас слетаю и настучу, — пообещал Изя.

— Тогда ни тебе, ни мне ничего не достанется, — констатировал Марк. — Такая ситуация характеризуется следующими словами: назло жене пенис отморожу.

Он поставил бутыль на стол и решил присесть на нары. Изя собирался что-то ответить, но не успел. В зад Марка, опустившийся на нары, врезались тысячи молний!

— А-а-а! — взревел он от боли.

Резким рывком вскочив на ноги, Марк вылетел из пещеры и, не останавливаясь, спикировал в пропасть, продолжая орать. На подлете к земле он увидел как суслик, заканчивавший облизывание разбитых черепков выброшенной ранее миски, удивленно задрал вверх голову.

Встретившись с ним глазами, Марк перестал орать и выдал осмысленную фразу:

— Чтоб ты подавился, нахлебник чертов!

Обратная сила пришла в движение, и Марк понесся вверх. Суслик, проводив его одобрительным взглядом, продолжил свое нехитрое дело.

Оказавшись снова на площадке, Марк вошел в пещеру и увидел там Изю, крепко присосавшегося к бутыли. Выдрав сосуд из его рук, Марк убедился в том, что горло у Изи — будь здоров! За короткое время полета запас виски существенно уменьшился.

Марк хлебнул сам и спрятал бутыль в шкуры.

— Ох, и жадный ты, — сказал Изя развязно. — В отличие от своего папаши.

Он смачно икнул.

Марк молча развернул Изю лицом к выходу и от души пнул его ногой в зад. Пинок был такой силы, что Изя, вылетев из пещеры, для достижения равновесия вынужден был расправить крылья, отчего унесся в воздух подобно истребителю, запущенному с палубы авианосца специальной катапультой.

Вечером Изя с виноватым лицом протягивал Марку вареную свеклу и просил:

— Ну дай хлебнуть, а? Немножко.

— Твое нынешнее состояние называется запоем, — отвечал ему Марк, вгрызаясь в свеклу. — Лечится полным отказом от алкоголя. Правда, не исключено появление белой горячки, но тебя от нее избавят быстро. Два укола а разные половинки жопы — и ты здоров! Твои друзья — лучшие адские доктора.

— Я к тебе — всей душой! — злился Изя. — А ты?

— А я тебя лечу, — не сдавался Марк. — Считай меня хирургом, который причиняет боль, но в итоге восстанавливает здоровье.

— Если ты мне сейчас не нальешь, превратишься из хирурга в патологоанатома!

— Ничего с тобой не случится. От запоя в аду еще никто не помирал.

— Ах, так?! — взвизгнул Изя. — Ну тогда знай, что в этот раз тебе не удастся провести никого! Все предусмотрено! Прощай!

Он направился к выходу.

— Стой! — вскричал Марк. — Расскажи, что знаешь, и я тебе дам хлебнуть.

Изя остановился и, обернувшись, покачал пальцем.

— Не-е-ет, — протянул он. — Сначала дай.

Марк слазил в шкуры и протянул ангелу бутыль. Изя, сделав добрый глоток, блаженно прикрыл веки. Марк тут же отобрал у него виски.

— Короче, по слухам, казнь состоится через три дня, — сказал Изя.