Паузы

– А вообще, доктор, откуда у вас такие картинки, – Сергей присаживается на стул напротив, – Я к тому, что… Ты зачем эту каку нашла и читаешь?

– Дочке в WhatsApp кто-то скинул. А она мне перебросила, – еще раз вздыхает Вера.

– И что? -коротко вопрошает друг.

– И то! Ребенок думал, что папа в Америке и, конечно, тоже не золотой человек, возможно, но все же не эта гадость. А теперь придется что-то говорить, объяснять. Не знаю, – глаза наполняются слезами.

– Я тебе скажу по секрету, – замечает мужчина, – родителям дано неотъемлемое право врать детям в тех вопросах, которые последних не касаются.

– Получается, касаются, – совсем сникает Азарова.

– Вообще-то, нет. У нее разве есть претензии к тому, как она живет? Может, она нищая, а ты скрываешь от нее отца-миллионера? Или ей срочно нужна почка, а ты злостно утаиваешь кровных родственников? Нет, я понял! Она лишилась всей родни, и только отец спасает ее от неминуемого детдома?

Сережа придумывает какие-то настолько бредовые ситуации, что становится смешно, а это раздражает, так как мешает самобичеваться.

– Да при чем тут это? – злится на его треп Азарова.

– А при том, что вот это все и правда ее могло бы касаться, а с кем ты проводила страстные ночи за год до ее рождения – не ее дело, – слова Смехова логичны и циничны, – Я надеюсь ночи-то были страстными?

На лице мужчины появляется заговорщическая улыбка.

****

май 2002

Над горами Пьемонта, зацепившись за вершины, небо разворачивает звезды. Гарессио погружается в мягкую темноту. Двое бредут по узким улочкам в обнимку к небольшой квартирке, сдаваемой внаем.

Мужчина прикрывает девушку своим плащом, а она обвивает его талию тонкой изящной ручкой. Мир свернут до двух стучащих близко-близко сердец. Говорить ни о чем не хочется. Достаточно того, что они вместе, под этим звездным небом, в этой вечно прекрасной стране. И впереди еще неделя ничем ненарушаемого счастья.

Оба знают, что, как только закроется дверь в квартиру, они прижмутся друг к другу и их тела заведут нежный и неспешный диалог, который потечет от губ к губам, от рук по коже тела. Будет признанием в желании чувствовать другого все ближе. Призывом стать одним целым. Продлиться навсегда в вечности вместе. И два тела будут приветствовать возможность совместности в поколениях то сладким бормотанием, то короткими вскриками, то вздохами, призывающими не отступать второго.

И будет тишина сокровенных минут после, дабы не потревожить нежность, укутывающую их в объятиях друг друга.

И потом будет утро, начинающееся еще до пробуждения. Первым прикосновением. Первой молчаливой просьбой о близости и первым ответом на нее в теплом полусне. И день рядом. И вечер под одним плащом.

****

– За эти ночи мне сейчас и отвечать, – огрызается Вероника.

– Как будто бы было б лучше, если бы их не было, – пожимает плечами Сергей.

– Было бы лучше, если б они никого не интересовали!

Женщина снова утыкается в статью на смартфоне. Смехов отбирает у нее трубку и закрывает вкладку с кричащим заголовком.

– А они никого и не интересуют, – замечает мужчина.

– Я вижу, – ехидно кивает его подруга на экран.

– Эта статья интересна очень скучающим людям ровно столько, сколько займет времени на прочтение. Ну, хорошо, потом они еще пять минут потратят на обсуждение. И забудут. Никому не интересно, кто с кем спал. Интересно, что есть ты и что это именно ты с кем-то спала.

– От этого мне резко полегчало! – ядовито отметила Азарова.

– Должно бы. Если б ты поняла, о чем я, то полегчало бы. Людям все равно, что обсуждать. Не будь у тебя ребенка, они бы обсуждали цвет твоих трусов. И также назвали бы тебя шлюхой, если б захотели. Оборотная сторона славы. Ты всегда кому-то не нравишься. Или слишком нравишься.

– Ты мне предлагаешь все это дочери сказать? – замечает Вероника.

– Так, а почему бы и нет? – кивает Сергей, -Про пестики и тычинки она вроде уже должна знать по возрасту. И еще, Вер, ты, конечно, дочери этого не говори, но у каждого второго мужика в этом мире есть, о чем вспомнить, что соразмерно твоим жарким ночам. Мужчины в результате не рожают детей и этим защищены от излишнего любопытства. И это удобно, но есть одна проблема…

– Пока не вижу проблем, – грустно улыбается женщина.

– Мужчины не рожают детей. Им никогда не удастся заглянуть в глаза своему ребенку и вспомнить, какими были те самые ночи. Особенно, если ночи были прекрасны. Для мужчины реальность заканчивается с рассветом и расставанием, – внезапно грустно улыбается Сергей.

– Никогда не думала, что ты настолько романтик, Смехов, – Вероника вглядывается в друга и тут ее осеняет, – или ты о чем-то личном?

Такой откровенный взгляд не нуждается ни в каких комментариях, но Сережа все-таки говорит:

– По крайней мере, дорогая Вероника Михайловна, я ничего не подтверждаю и ничего не опровергаю.

И эта фраза почему-то закрывает все метания Веры. А в их тандеме появляется еще одна общая связь, скрепляющая союз двух хороших людей.

Небесный калькулятор

Будет новых зим и весен карусель