Пеле. Я изменил мир и футбол

Хотя эта победа совсем не ощущалась. На следующий день в Бразилии в газетный заголовок был вынесен не финальный счет, а то, что «загнанный Пеле, хромая, покидает поле». Теперь всем нашим очередным противникам было точно известно, что им может сойти с рук. Этот матч создал прецедент. К сожалению, это также был последний матч, в котором я играл вместе с Гарринчей.

Безумие, сплошное безумие

Я был весь избит, и все тело мое ныло от боли после матча с Болгарией. Мое правое колено просто убивало меня. Но я продолжал упорно готовиться к следующей игре, твердо решив не пропускать матчи, как это было в 1958 и 1962 годах. Так что, разумеется, я был потрясен, когда один из менеджеров команды сообщил мне, что матч с Венгрией я проведу на скамейке. «Мы хотим, чтобы ты отдохнул, Пеле, – сказал он. – Лучше будет нам поберечь тебя одну игру от всей этой грубости на поле, чтобы потом ты, полностью восстановившись, был готов к действительно важному матчу».

Действительно, важный матч? А как же «Волшебные мадьяры», команда, уничтожившая Бразилию в 1954 году, а также прошедшая в 1962-м в четвертьфинал? Если мы не выиграем матч с ними, потом уже не будет никаких действительно важных матчей!

Я был вне себя. Но, как и прежде, все, что говорилось руководителями сборной, воспринималось как окончательное слово. А я не хотел создавать впечатление, будто считаю себя отличным от других. Я не хотел выглядеть примадонной, поэтому и прикусил язык.

Венгрия разгромила нас со счетом 3:1. Результат потряс мир – это был первый матч мирового чемпионата, проигранный Бразилией с 1954 года в Швейцарии, когда она уступила, также играя против Венгрии. Я наблюдал за происходящим, сидя на скамейке, беспомощный и с разбитым сердцем.

Наше поражение довело руководство бразильской сборной до неистовства. Вновь, как и в 1950-м, все наше высокомерие неожиданно перевернулось вверх дном и превратилось во всепоглощающую панику. Для того чтобы выйти из группового турнира, нам необходимо было победить своего последнего соперника, Португалию, с перевесом в несколько мячей. Менеджеры вернули меня на поле, но Гарринча, Жилмар и Джалма Сантос были отправлены на скамейку. Зато Орландо, входивший в нашу команду в 1958 году, но с тех пор не сыгравший ни в одном матче чемпионата мира, был введен в основной состав. В целом было внесено семь изменений по сравнению с предыдущей игрой. Безумие, однако вновь – вы, вероятно, уже заметили утвердившуюся манеру поведения? – все мы промолчали.

Не успела игра с Португалией начаться, как португальские защитники отправили меня в бессознательное состояние ударом ноги, откровенно целясь в мое больное правое колено. В одном эпизоде защитник сделал мне подножку. В тот момент, когда я уже кувырком летел на землю, он вновь оказался рядом, и от его подставленной ноги я повалился как подкошенный. Весь стадион вскочил, крича и требуя наказания за грязную игру. Д-р Гослинг и Марио Америко – тот же дуэт, лечивший мое колено мокрыми горячими полотенцами в 1958 году в Швеции, – опрометью бросились на поле. Но в этот раз чуда не произошло. У меня в колене произошел разрыв связок.

Д-р Гослинг с Марио Америко вынесли меня с поля, при этом я держался руками за их плечи, а мои ноги повисли в воздухе. Я ступить не мог, опираясь на правое колено. Но правилами чемпионата мира в то время запрещались любые замены по ходу игры, даже если игрок получал травму. Я не хотел, чтобы сборная Бразилии в таком критически важном матче осталась в меньшинстве. Поэтому спустя несколько минут я вновь вышел на поле. Всю оставшуюся игру я прохромал, практически прыгая на одной ноге, оставаясь полностью бесполезным.

Бразилия проиграла опять с тем же счетом 3:1, что лишило нас права участвовать в дальнейшей борьбе за Кубок мира.

Пеле и его первая жена Роземери дос Рейс Шолби

В итоге награду из рук королевы получили не мы, а сами англичане во главе с приложившими героические усилия Бобби Муром и их тренером сэром Альфом Рамзеем. Думаю, триумф Англии был заслуженным и приличествовал родине современного футбола. К сожалению, у меня больше никогда не появлялось возможности сыграть на стадионе «Уэмбли» даже в товарищеском матче. Это упущение остается в числе немногих факторов для искреннего сожаления, которое я когда-либо испытал за всю свою карьеру.

По мере того как я продолжал ковылять по полю во время игры с Португалией, спотыкаясь и хромая как раненый зверь, я становился все злее и злее. Я злился на высокомерие наших тренеров и начальников. Меня мучило то, каким образом бразильская политика вторглась в нашу подготовку. Меня выводило из себя отсутствие защиты со стороны судей. Но больше всего я был разочарован самим собой. Играя за «Сантос», я почти всегда оставался здоровым и полным сил, но оказался серьезно травмирован во всех трех чемпионатах мира, в которых участвовал. Это не могло быть совпадением, думал я. Именно после того матча я созвал репортеров и объявил им свое решение никогда более не участвовать в Кубке мира.