Пеле. Я изменил мир и футбол

Несмотря на все опасения, мы приняли предложение «Тетра Пак». Оно оказалось одним из лучших и самых длительных форм сотрудничества из всех, которые я когда-либо имел. Это предложение словно открыло шлюзы: за одну ночь ко мне поступило столько предложений от других компаний, как бразильских, так и зарубежных, что я просто не знал, что мне с ними всеми делать. Наконец, пришлось нанять людей только для того, чтобы было кому заниматься рекламными и прочими деловыми предложениями. Одним из моих помощников стал мой брат Зока, игравший несколько лет в резервной команде «Сантоса», прежде чем решить, что футбол все же не его конек. Он всегда опережал меня в учебе, пошел в юридическую школу и стал одним из моих самых надежных советников.

С годами мое имя и лицо появлялось в аптеках, на автозаправках, в рекламных роликах газированных напитков и на новых жилых домах. Я рекламировал сладости, одежду и даже – вы не поверите! – крупный рогатый скот. Некоторые из моих самых энергичных промоакций были связаны с Бразильской ассоциацией производителей кофе. Бразилия была и остается крупнейшим производителем кофе в мире, но бразильский кофе никогда не выходил на зарубежный рынок как высококачественный продукт. К 1960-м годам наши соседи принялись разворачивать собственные остроумные и броские кампании, и Бразилия ощутила необходимость что-то противопоставить этому вызову. Поэтому, когда «Сантос» играл в Европе или Соединенных Штатах, я выбегал на поле, неся на спине огромный мешок бразильского кофе. Стандартный вес мешков с кофе был около 132 фунтов (60 килограммов), я же в те годы весил, возможно, 140 фунтов – и это в мокрой экипировке! Но чего уж там, все, что угодно, ради своей страны, думаю, как-то так. У Колумбии был Хуан Вальдес, а у Бразилии – Пеле.

Одной из причин такого обилия появившихся у нас возможностей стало то, что компании начали заниматься продвижением своего бизнеса во всем мире так, как они никогда до этого не делали. Весьма характерный пример – «Тетра Пак», шведская компания, стремящаяся получить прибыль от продаж в Бразилии и на других «формирующихся» рынках. Еще несколько лет тому назад это казалось немыслимым, однако улучшение системы коммуникаций и устранение всевозможных барьеров способствовали превращению бизнеса в действительно глобальную инфраструктуру. В 1960-х мы даже провели кампанию по продвижению газированных напитков в Чехословакии – стране, находившейся за «железным занавесом», укрытой щитом от «злого» капитализма. Поскольку мои лицо и имя были настолько узнаваемы, а сам я, пока это явление набирало силу, успел повзрослеть, компании стали часто использовать меня в качестве острого ножа, с помощью которого они пытались открыть для себя новые рынки. Некоторые говорят, что в каком-то смысле я стал первой современной общемировой иконой. На мой взгляд, это звучит немного хвастливо – я предпочитаю верить, что мне повезло выиграть благодаря многим глобальным тенденциям и совпадениям. Родись я на двадцать или даже десять лет раньше, я все равно стал бы хорошим футболистом, но моя история выглядела бы иначе. Полагаю, я появился на свет действительно в нужном месте и в нужное время.

Забавно оглянуться назад на некоторые из рекламных объявлений с моим участием. Мы создали «Кофе Пеле», который по-прежнему продается и даже сегодня довольно популярен в некоторых странах. В одном телевизионном рекламном ролике появляется весьма элегантная дама, сидящая в салоне реактивного лайнера, – пик гламура конца 1960-х, хотите – верьте, хотите – нет, которая обращается к стюардессе:

– Что это за кофе?

– Это «Кофе Пеле», – отвечает стюардесса.

– О, он восхитителен!

После чего камера быстро дает крупным планом мое изображение. Через плечо я посылаю ей свою лучшую непринужденную улыбку, держа в руке чашечку дымящегося кофе. «Já viu, né?» – произношу я брутальным голосом, что в вольном переводе можно передать как: «Значит, я тебе понравился?»

Просто невозможно удержаться от смеха, глядя на все это сегодня! Однако эти примеры рекламных изысков наглядно демонстрируют, как долго я живу и как сильно изменился мир. Эта реклама не имела особого смысла в 1960-м и, разумеется, не имеет его и в 2014-м. А вот где-то в промежутке между этими датами – да, имела. Сегодня, в наше более циничное время, многие рекламные компании полагаются на юмор и иронию в продвижении своих брендов. В этом всегда, если честно, скрывался вызов. Говорите обо мне, что хотите, но я всегда был откровенным малым.

Поступало много предложений, от которых я отказывался. Многие годы бразильские компании пытались уговорить меня рекламировать нечто под названием «Пеле Пинга», на неприличном жаргоне – кашаса, бразильский крепкий алкогольный напиток из сока сахарного тростника, составная часть кайпириньи и других алкогольных коктейлей. Хотели также производить сигареты «Пеле». Я отверг такие предложения, главным образом потому, что я спортсмен и не употребляю алкоголь и не курю. Я считал, что должен оберегать таланты, данные мне Богом.