Пеле. Я изменил мир и футбол

Это происшествие выглядело довольно смешным, тем не менее оно оставило после себя ощущение неправильности происходящего. Чато был арбитром, и он принял решение удалить меня с поля. К его решению должны были отнестись с уважением. В течение многих лет после этого я каждый раз нехорошо себя чувствовал, вспоминая то, что произошло в тот день. К счастью, в конце концов, мне удалось немного загладить вину. Улаживание наших отношений началось с того момента, когда я в Бразилии повстречался с Чато в гостинице. Мы обнялись и обменялись контактной информацией. Когда уже ближе к концу моей футбольной карьеры я играл в Нью-Йорке, я отправил ему с семьей билеты на один из наших матчей. И, наконец, в Майами, во время одной из моих прощальных игр, журналисты предложили нам «воссоздать» сцену удаления. Чато вытащил красную карточку, чтобы еще раз отправить меня с поля. Я же выхватил у него эту карточку и продолжил игру в точности, как тогда в Колумбии! Все мы от души посмеялись, особенно Чато. То, что могло стать обидой на всю жизнь, закончилось дружбой. Это еще одна замечательная сторона футбола – в большинстве случаев все остаются довольными.

Профессор Маццея

Каким бы все это ни казалось веселым, однако кое-чего в моей жизни все же не хватало. И люди постоянно напоминали мне об этом снова и снова.

«Не скучаешь по игре за свою страну? – спрашивали они. – Хочешь, чтобы 1966 год остался у нас в памяти, как последний год, когда мы видели тебя в форме бразильской сборной?» Болельщики, руководители клуба «Сантос», простые бразильцы на улице, журналисты, другие футболисты – у всех один и тот же вопрос, на который у меня ни одного убедительного ответа. Да, конечно, я, бывало, говорил что-то о том, что уже играл в трех чемпионатах мира и был травмирован в каждом из них, что арбитры не защищали меня, ну и тому подобное. Но все это звучало как-то не так, будто я играл какую-то иную роль – Пеле такого бы не сказал.

За несколько лет до этого, в 1964 году, в «Сантос» пришел новый технический директор – профессор Жулио Маццеи. Очень быстро он занял место одного из самых важных людей в моей жизни. Чрезвычайно образованный человек, учившийся в Соединенных Штатах, профессор Маццеи в основном занимался всеми сторонами физической подготовки команды. Помимо проведения тренировок он также консультировал нас, помогая всем игрокам освоить правила поведения в гостиницах, аэропортах и в других местах, которые мы посещали во время выездов. Он стал своеобразным мостом, по которому в 1960 и 1970-е годы мы из мира любительского спорта перенеслись в тот, где ощущалось растущее влияние профессионального спорта. Он помог всем нам, мальчишкам, встать на путь взросления. С годами мы стали видеть в профессоре Маццеи постоянный источник стабильности и перспективы; часто он оказывался единственным, кто мог, находясь на расстоянии, хорошо разглядеть тех людей, которые встречались в моей сумасшедшей жизни, и те события, которые имели в ней место, и я безмерно доверял ему. Он заменил мне старшего брата, которого у меня никогда не было.

«Королем футбола» окрестили Пеле французские журналисты команды «Сантос» по всей стране

Еще одной особенностью профессора Маццеи, которая мне нравилась, было то, что ему удавалось поговорить со мной так, как никому другому. Он никогда не принуждал и всегда был доброжелателен. Однако, пытаясь подтолкнуть меня в правильном направлении, он оставался исключительно честен. Наблюдая за тем, как я тренировался и отрабатывал упражнения на поле, он повторял:

«Ну, Пеле, смотришься ты хорошо. Ты готов к тому, чтобы выиграть третий кубок для Бразилии!»

Я в ответ просто улыбался и что-то бормотал себе под нос.

«Чем оправдаешься, когда наступит 1970 год, а ты будешь продолжать сидеть дома? – вопрошал он, смеясь. – Что ты собираешься сказать своей семье?»

«Они-то как раз и хотели, чтобы я ушел! – протестовал я. – Мой ответ все тот же – нет, профессор!»

Профессор Маццеи вскидывал руки в притворном отчаянии и уходил.

Что же происходило со мной на самом деле?

Приближаясь к тридцати, я, полагаю, в каких-то ситуациях стал походить на довольно упрямого парня. В течение почти целого десятилетия я оставался в центре внимания, и к тому времени уже не раз обжегся в футболе, бизнесе и в личной жизни. На горьком опыте я познал, что, когда речь шла о моей карьере, важно было чаще говорить «нет», чем «да». Сказав однажды «нет», я уже редко передумывал. Был ли это лучший способ прожить жизнь? Нет, но это помогало защититься. Это приносило мне немного покоя. По правде говоря, я сильно тосковал по игре в бразильской сборной. Но я также верил, что, прежде чем я смогу вернуться, что-то должно кардинально измениться.

Это что-то было во мне.