Пелопоннесская война

С едким сарказмом он отверг нарисованный Алкивиадом образ слабой и разобщенной Сицилии, взамен представив ее как мощного, процветающего и очень опасного в военном отношении противника, враждебно настроенного к Афинам и готового сражаться. Неприятель располагал значительным численным перевесом, запасами собственного хлеба для пропитания воинов и множеством лошадей для нужд своей конницы. Небольшому войску, за выступление которого проголосовало афинское собрание, последние два ресурса будут недоступны. Вражеская конница, замечал он, с легкостью сможет блокировать малочисленный контингент афинян прямо на берегу, лишив его подвоза необходимых припасов. После наступления зимы сообщение с Афинами будет занимать до четырех месяцев. Для уверенной победы афинянам понадобится громадная флотилия боевых кораблей и грузовых судов, многочисленное войско гоплитов, а также множество легковооруженных воинов для отражения атак вражеской конницы. Кроме того, поход потребует большого количества денег, так как обещаниям эгестийцев покрыть все расходы, по убеждению Никия, верить было нельзя.

Даже если афинянам удастся собрать эти огромные силы, продолжал он, добиться победы будет нелегко. Поход будет сродни основанию колонии в далекой и враждебной стране. Все предприятие будет зависеть от скрупулезного планирования и удачи, но, поскольку удача находится вне человеческого контроля, он благоразумно положился бы на тщательную подготовку. «Меры эти, по моему убеждению, надежнее всего охранят все государство и будут спасительны для воинов, намеревающихся отправиться в поход. Если кто думает иначе, тому я уступаю свою власть» (VI.23.4).

Производя столь пессимистичный анализ ситуации и озвучивая столь страшные предчувствия, Никий, вероятно, рассчитывал на то, что ему станут возражать и тем самым дадут повод отказаться от командования. Возможно, он полагал, что такой шаг со стороны самого опытного, благочестивого и удачливого из предполагаемых руководителей похода сможет урезонить народное собрание. Если он действительно так думал, то вновь сильно просчитался. Вместо того чтобы испугаться груза ответственности за столь масштабное предприятие, собрание преисполнилось еще большего энтузиазма. «Никий в этом отношении достиг как раз противоположной цели» (VI.24.2) – все были уверены в том, что он подал хороший совет.

Некто по имени Демострат – аристократ, но при этом один из самых радикальных сторонников похода и возобновления войны – смутил Никия неожиданным вопросом: насколько именно, по его мнению, нужно увеличить военные силы? Вынужденный отвечать, Никий предложил цифру в сто трирем, 5000 гоплитов и соответственное число легковооруженных воинов. В пылу спора он забыл попросить о коннице, несмотря на то существенное преимущество, которым, как он сам предсказывал, будет обладать противник, имеющий собственные конные отряды. После этого афиняне проголосовали за то, чтобы предоставить стратегам все полномочия определять численность отправляемого войска и «действовать так, как они найдут это наиболее выгодным для афинян» (6.26.1).

Никий, вопреки своим же намерениям, добился на втором собрании того, что флот скромных размеров с ограниченными целями превратился в великую армаду, на которой лежал груз огромных амбиций и ожиданий, грозящих настоящим бедствием в случае провала. Никто другой из афинских политиков не дерзнул бы предложить подобное, и ни один из них не сделал этого в ходе обоих собраний. Лишь после выступления Никия на втором собрании афиняне вместо осторожной и ограниченной по своим задачам экспедиции решились на рискованное, плохо продуманное и спланированное, ничем не сдерживаемое военное вмешательство. Если бы не речь Никия, они все равно отправились бы в поход против Сицилии в 415 г. до н. э., но вряд ли двинулись бы путем, ведущим к катастрофе.

ГЛАВА 21 ВНУТРЕННИЙ ФРОНТ И ПЕРВЫЕ ВОЕННЫЕ КАМПАНИИ (415 Г. ДО Н.Э.)

СВЯТОТАТСТВО

Фукидид пишет, что весной 415 г. до н. э. главенствующим чувством в Афинах была жажда сицилийской кампании: «Всеми одинаково овладело страстное желание идти в поход: старшие или питали надежду, что покорят те государства, против которых выступали, или потому, что были уверены в абсолютной невозможности понести поражение при столь значительных силах; люди зрелого возраста желали поглядеть далекую страну и ознакомиться с нею и надеялись, что останутся в живых; огромная масса, в том числе и воины, рассчитывали получать жалованье во время похода и настолько расширить афинское владычество, чтобы пользоваться жалованьем непрерывно и впредь» (VI.24.3).