Первая исповедница

Голова Магды была словно в тисках, боль давила. Она не знала, что было источником боли, и задавалась вопросом, вызвана ли боль связью с Благодатью и заклинанием или просто потерей крови. Она не знала, чего ожидать, и потому просто наблюдала, как структура продолжает развиваться, становится все выше, обрастая широким основанием. Столб света вырос из основания, освещенные линии закрепились на местах вдоль линий звезды, нарисованной кровью. Она увидела, как кровь вытягивается вверх вдоль луча света.

Мерритт прикоснулся большим и указательным пальцами к точке в структуре и, словно ухватившись за воздух, протащил сияющую линию, пересекающую Благодать, от светящегося основания до конца одного из лучей звезды, где она пересекла круг, представляющий мир мертвых.

Магда ахнула, вздрогнув всем телом. Она стиснула зубы от пронзительной боли. Было такое чувство, словно кто-то воткнул ей спицу в левый бок, причинив острую боль. Она изо всех сил пыталась дышать сквозь эту боль, навалившуюся на нее.

Мерритт быстро вернулся к противоположной стороне структуры и протащил другую линию света от основания к концу луча, где он переходил в преисподнюю.

Магда снова ахнула, почувствовав острую боль в боку, но на этот раз с правой стороны. Когда Мерритт достал следующую нить света, проходящую через Благодать, Магда почувствовала еще один приступ боли, прожегший спину. Она положила руки на больное место, пытаясь унять боль, но это не помогло.

Сверху вокруг пылающей структуры проверочной сети начали кружить темные облачные фигуры. Нити молний хлынули из структуры к фигурам наверху, двигающимся по кругу, и Магда почувствовала еще более острую боль, обвивающую ее талию, когда Мерритт протащил лучи света от Благодати за пределы завесы. Магде казалось, что ее пригвоздили к земле. Она едва могла двигаться, едва дышала.

Молнии в облаках заполнили уже все небо, сверкая зеленоватым светом, который, казалось, растекся по всему небосводу. Затем Магда увидела, что меч начал светиться мягким светом — то теплым желтым, то зеленым, не похожим на тот, что бурлил высоко в облаках.

Мерритт упал на колени, рисуя все больше заклинаний в различных местах Благодати. Магда не могла двигаться и с трудом дышала через стиснутые зубы. Она чувствовала, будто разрывается пополам. Вращающаяся темная масса над структурой стала шире, казалось, она захватила все небо. Самые дальние части вращались медленно, но чем ближе к светящейся сети, тем быстрее было вращение. В центре вспыхнула точка интенсивного зеленоватого света.

Магда поняла, что зеленый цвет был не просто в облаках. Казалось, сам воздух приобретает такой же странный зеленый оттенок.

На задворках ее сознания всплыли слова Бараха о том, что завеса мира мертвых светилась странным зеленым светом, когда он проходил сквозь нее. Он говорил, что, пройдя через эту зеленую стену, он понял, что перешел в подземный мир. Он назвал ее зеленым пастбищем для духов.

Магда ахнула, когда сообразила, что видит лицо во вращающихся облаках над структурой. В клубящемся зеленом свете она увидела еще одно лицо, а затем другое. Их рты были широко открыты, издавая страшный крик. Каждое лицо было искажено от боли и ужаса. Вопли наполнили воздух, объединившись в звук ревущего ветра. Вскоре стало казаться, будто тысячи расплывчатых, прозрачных мертвецов несутся по вращающемуся воздуху над светящейся структурой.

Издаваемые ими звуки были невыносимы. Эти ужас, страдание и боль сливались в один длинный, разрывающий рев. Зеленый воздух, набитый битком, казалось, корчился; прозрачные фигуры плавали и извивались, души боролись за пространство. Никто из них не казался реальным, ни один не казался живым, и все же они двигались с исступленностью.

Магда подумала, что умерла и оказалась в мире духов или зависла, еле живая, за завесой в мире мертвых. Она спрашивала себя, чувствовал ли то же Барах.

В воздухе над мечом появилась мощная струя пламени, которая выстрелила вверх. Даже на таком расстоянии жар был настолько сильным, будто мог выжечь плоть с костей.

Меч раскалился добела. Он сиял ярче, чем все остальное, даже ярче, чем молнии. Он был настолько ярким, что стало больно глазам. Над ним в небе горело красновато-оранжевое пламя, оно вращалось и перемешивалось, темнея, когда откатывалось волнами, и уступая место еще более яркому оранжевому огню, который бушевал все сильнее. Земля вокруг светящейся контрольной сети превратилась в ковер мерцающего голубоватого пламени.

В центре Мерритт мчался сквозь стены пламени, чтобы протянуть еще больше линий и нарисовать еще больше заклинаний. Мир словно поглотило инферно, в то время как фигуры в зеленоватом свете выли от ярости и агонии.

Магда чувствовала накатывающие волны тепла от раскаленного добела меча. Клинок ослепительно сверкал. Магде казалось, что жар сжигает ее легкие. Воздух над головой вращался, крутился, наполняясь до предела пламенем. Шум стоял оглушительный.