Первая исповедница

Одарив его краткой улыбкой, Магда обратила внимание на зал, в котором бывала уже много раз. Голубая с золотым ковровая дорожка, ведущая к месту заседания совета, делила зал пополам. Высокие арки по бокам зала опирались на резные колонны из красного дерева. Витражи в верхней части арок впускали в помещение потоки приглушенного света. Под окнами располагались длинные балконы с сиденьями для наблюдателей. Все места были заняты, а значит, совет сейчас не обсуждает военные проблемы, не предназначенные для посторонних ушей.

Под балконами окон не было, и там царил неуютный полумрак. Окна под потолком символизировали Свет Создателя, а темные галереи — вечную тьму загробной жизни в преисподней. Утонченное олицетворение двух противоположных сил природы — жизни и смерти, — которые всегда должны находиться в равновесии.

Группы людей, прибывших на встречу с советом, толпились вдоль стен, в тени балконов. Как и в любой другой раз, здесь были военные в парадных мундирах и в сопровождении своих подчиненных; чиновники в богатых одеждах, отороченных каймой, цвет которой указывал на их статус; волшебники и колдуньи в простых балахонах; разряженные в пух и прах знатные леди с компаньонками. Как и в любой другой части Замка, ей на глаза попадались дети со своими родителями.

Падающие из окон справа косые лучи солнечного света высвечивали легкий дым от курительных трубок и клубы пыли под ногами снующих по огромному залу людей. Окна специально были устроены так, чтобы солнечные лучи падали на центральный проход. Магда шла по голубому с золотыми узорами ковру, то и дело попадая в пятна яркого света, и теперь уже никто не мог не заметить кровь, пропитавшую ее платье. Она знала, что ее лицо и волосы представляют собой жуткое зрелище.

В зале было довольно тихо и спокойно, но в мире продолжала бушевать война. Барах признавал, что борьба была жестокой. Солдаты тысячами гибли в отчаянных схватках, их тела разрывало на части во время неистовых атак и отступлений. Сообщалось, что ярость, паника, кровопролитие, крики и отчаяние превосходили все мыслимые пределы.

В огромном зале, где совет занимался делами государственной важности, царил порядок и величественное спокойствие, а все вопросы решались вдумчиво и неторопливо. Паника, кровь и неприкрытое отчаяние, казалось, были очень далеко отсюда.

Магда знала, что это иллюзия. Хотя все очень старались сохранить видимость того, что это место уравновешивает безумие войны, каждый думал только о ней.

Как и в коридорах снаружи, люди, вполголоса обсуждавшие свои дела, умолкли при виде Магды, решительно шагающей по длинной ковровой дорожке по центру зала. Большинство присутствующих знали ее, видели, как она стоит возле пламени, пожирающего тело ее мужа и их любимого лидера. Многие тогда подходили к ней, чтобы выразить соболезнования.

Совет заседал на возвышении за длинным полукруглым столом, щедро украшенным резьбой. Служащие и помощники сидели за столом по бокам от совета, а еще больше людей сидело позади них. Выступающий перед советом становился в центр помоста, так, что спереди его окружал стол, а сзади — собравшиеся слушатели.

Магда узнала женщину, которая стояла на том месте и горячо говорила что-то совету. Замолчав, она посмотрела через плечо и заметила идущую к ней Магду.

Женщина мельком взглянула на короткие волосы Магды, а затем угрюмо посмотрела на ее окровавленную одежду.

― Я не люблю, когда мне мешают выступать перед советом.

― Сейчас, Вивьен, с ними поговорю я, ― сказала Магда, коротко улыбнувшись женщине. ― А потом ты сможешь продолжить.

Вивьен перекинула через плечо длинную прядь своих волос.

― С чего ты взяла, что имеешь право...

― Уходи, ― сказала Магда таким спокойным, тихим и смертельно опасным голосом, что Вивьен вздрогнула.

Женщина явно не собиралась никуда идти. Магда подалась вперед и понизила голос, чтобы никто другой не услышал ее слов:

― Либо ты сейчас уйдешь, Вивьен, либо тебя выведут. Думаю, ты знаешь, что я не блефую.

Посмотрев Магде в глаза, Вивьен повернулась, торопливо поклонилась совету и поспешила уйти.

В зале воцарилась тишина.

― Как понимать это вторжение? ― спросил краснолицый советник Вестон. ― Какой вопрос достаточно важен, что вы осмелились столь бессовестно ворваться сюда?

Магда всплеснула руками.

― Вопрос жизни и смерти.

Позади нее по залу пробежал шепоток.

― Жизни и смерти? О чем вы говорите? ― потребовал ответа Вестон.

Магда посмотрела в глаза каждому советнику, раз один из них допустил ошибку, позволив ей говорить.

― Сноходцы в Замке.

Глава 15

Зал наполнился шумом неразберихи, когда за спиной Магды все начали говорить одновременно. Одни громко задавали вопросы, другие высказывали недоверие, третьи изрыгали угрозы. Многие в страхе хранили молчание.

Старейшина Каделл — бессменный хранитель этикета в зале совета — поднял сухую узловатую руку, призывая к тишине.

Когда толпа успокоилась, советник Вестон продолжил.

― Сноходцы? Здесь, в Замке? ― его глаза сузились. ― Абсурд.

Старейшина Каделл проигнорировал резкие слова Вестона.