Читаем Песни Белерианда полностью

Песни Белерианда

? », «Вада [правил] хэльсингами». Мы вправе недоумевать, почему за-гадочная фигура Ваде появляется здесь вместо Туора; действительно, я этого

объяснить не могу; но, в чем бы ни состояла причина, ассоциации Ваде с Туором не случайны. Об исходной истории о Ваде почти ничего не известно; но

образ этот сохранялся в народной памяти на протяжении Средних веков и позже: он упоминается у Мэлори [ 8 ] как некое могущественное существо, а Чосер

ссылается на «корабль Ваде» в «Рассказе Купца»; в «Троиле и Крессиде» Пандар

рассказывает «сказ о Ваде». [ 9 ] Р. У. Чемберс [ 10 ] («Видсид», Кембридж 1912, стр. 95) отмечает, что Ваде, вероятно, «изначально был морским великаном, которого почитали и страшились племена, живущие на побережьях Северного

моря и Балтийского», а название племени хэльсингов, которым он, как сказано

в «Видсиде», правил, предположительно, сохранилось в топонимах Хель син гёр

(Эль си нор) в Дании и Гельсингфорс [ 11 ] в Финляндии. Чем берс суммирует те

несколько обобщений, что, на его взгляд, можно выстроить на основе разрозненных упоминаний на английском и немецком языках следующим образом: 143

144

Мы обнаруживаем следующие общие характеристики, которые, как мы можем предположить, принадлежали древнему прототипу, Ваде хэльсингов: (1) Власть над морем.

(2) Необыкновенная сила – зачастую воплощенная в сверхчеловеческом

росте.

(3) Использование этих способностей в помощь тем, кому Ваде благово-лит.

… Вероятно, образ этот восходит не к какому-либо историческому вождю, но к некоему сверхъестественному существу, у которого своей истории не

было и который интересовал смертных только тогда, когда вмешивался в их

дела. Поэтому он выступает главным образом как помощник в час нужды; и

можно утверждать с уверенностью, что уже в древнейших песнях именно эта

роль ему и отводилась.

Однако, чрезвычайно интересен тот факт, что в комментариях Спехта [ 12 ] к

Чосеру (1598) говорилось:

Касательно же Ваде и его корабля «Гвингелот», равно как и его удивительных

приключений на оном, поскольку небывалый сей сказ весьма длинен, я его

опущу.

Достаточно примечательно уже само сходство «Гвингелота» с «Вингелотом»; но

если сопоставить еще и те факты, что «Вингелот» – это корабль Эаренделя,* что

Эарендель – это сын Туора, что Туор особенным образом связан с морем и что

здесь «Ваде хельсингов» занимает место Туора, вероятность совпадения исклю-

* На котором он отправился на «удивительные приключения». Возможно, существует

некая связь между великим путешествием Эаренделя вокруг света и странствиями Ваде, описанными у английского автора в. Уолтера Мапа [ 13 ], который рассказывает, как

Гадо (т.е. Ваде) плавал на своем корабле к самым дальним Индиям.

НЕОКОНЧЕННЫЕ ПОЭМЫ …

219

чается. «Вингелот» восходит к кораблю Ваде «Гвингелоту» – мне это кажется

столь же бесспорным, как и то, что Эарендель восходит к древнеанглийскому

образу (последнее – безусловный факт, однозначно подтвержденный моим отцом, . 309).

Зачем моему отцу понадобилось на этой стадии вставлять в поэму «Ваде

хельсингов», это другой вопрос. Возможно, это произошло непреднамеренно: слова « ? » крутились у него в голове (хотя в таком случае разумно было бы ожидать, что автор вычеркнет эту строку, а не просто впишет напротив нее другую в качестве варианта); но, как бы то ни было, почему эти слова

крутились у него в голове, вполне понятно, и такая вероятность ни в коей мере

не умаляет убедительности этой строки, ясно доказывающей, что «Вингелот»

восходит к «Гвингелоту» и что здесь наличествует связь гораздо более значимая, нежели просто заимствование имени – точно так же, как и в случае с Эаренде-лем.

( ) «Песнь о падении Гондолина»

Такое название мой отец в конце жизни написал на связке бумаг, содержащих начало этой неоконченной поэмы; но по всей вероятности, задумывалась

она не как крупномасштабная, поскольку повествование дошло до того, как над

144

северными вершинами вспыхнуло драконье пламя, уже в пределах 130 строк. Со

145

всей очевидностью, мой отец сочинил эти стихи в Лидском университете, но я

очень сильно подозреваю, что это была первая попытка переложить в стихи материал из «Утраченных сказаний», прежде чем автор обратился к аллитера ционной строке. Сам сюжет, насколько можно судить по написанному фрагменту, практически не отклоняется от прозаического сказания «Падение Гондолина»: насколько близко «Песнь» соответствует сказанию, будет видно из нижеследую-щего сопоставления (хотя данный фрагмент, несомненно, уникален): (Сказание, . 158)

Радуйтесь же, что нашли его, ибо вот перед вами Град Семи Имен, где

обретают надежду все, кто борется с Мелько.

И сказал тогда Туор:

– Каковы же те имена?

И ответил старший из Стражи:

– Так говорится, так поется: «Гондобар зовусь я и Гондотлимбар, Град

Камня и Град Живущих в Камне, и т.д.

(Песнь)

Возрадуйтесь: вас отдых ждет от долгих

войн и свар:

Здесь, на холме, красуется семиименный

- e