Петербургские крокодилы

— Гербовой, — капитан задумался… — зачем же именно гербовой?.. Простите за нескромный вопрос… гербовой?.. Конечно, могу… но…

— Вот видите, — начал Паратов, тихо, но определенно, — у меня есть копии с официальных документов, выданные далеко отсюда, и при таких обстоятельствах, что взять второй раз с них копии будет почти немыслимо… Представляя их в суд, я не вполне уверен в их сохранности, — они могут… вы понимаете — исчезнуть, то мне необходимо, на всякий случай, иметь в своих руках такие копии, которые бы вполне могли заменить оригинал…

— О, в таком случае я могу исполнить вашу просьбу конечно, если это не против известных правил о цензуре. Времена теперь очень строгие, как раз фотографию запрут!

— О, успокойтесь, надо снять копию с метрики.

— С метрики?.. Что же вы не сказали раньше… С метрики… да с моим удовольствием!..

— Позвольте, господин капитан, один вопрос… Скоро ли вы можете исполнить заказ?

— Скоро, очень скоро, если нужно, хоть через два часа.

— В таком случае я прошу у вас позволения остаться в вашей мастерской во все время производства опыта… Я не хочу выпускать из глаз документов, виноват за недоверие, но дело слишком важно, все может случиться, пожар, нечаянность… Извините, это мое последнее и главное условие…

— Но, таким образом, вы можете узнать техническую часть моей фотографии… Я также не могу допустить вас в свою лабораторию…

Капитан начинал понимать, какую ценность придает посетитель документам, и решился драть за заказ, сколько возможно.

Молодой человек задумался.

— Позвольте, — вдруг начал он, — ведь вы публиковали, что беретесь выучить всевозможным «графиям» желающих, возьмите на это время меня в ученики…

— Вот это дело так дело, таким путем я согласен, — забасил капитан, у которого та же идея созревала в мозгу, — вы знаете мои условия?..

— О, я вперед буду согласен, — говорите!..

— Вам нужно будет заплатить за два курса: за курс, собственно, фотографии, то есть производства негатива, и курс фотолитографии, то есть перевода отпечатка на камень… За каждое объяснение по 50 рублей — 100 рублей, и за заказ, судя по величине, от 25 рублей и дороже… Если вы согласны, то можем приступить теперь же…

Вместо ответа посетитель вынул из кармана 150 рублей и положил на стол.

— Извините, тут лишнее, — деликатно отозвался капитан.

— Нисколько, остальные я плачу за разбитый негатив, так как я положительно требую, чтобы не только не осталось ни одного оттиска, но даже самый негатив был уничтожен.

— Вы мудры, как Соломон, — шутливо проговорил капитан, пряча в карман бумажки. — Теперь позвольте взглянуть на оригиналы.

Паратов расстегнул сюртук и достал из кармана большой портфель желтой кожи, в нем оказался конверт без подписи, а в конверте чистенькие, свеженькие, еще не ходившие по судам и участкам метрические свидетельства, украденные им несколько дней тому назад у вдовы Ивана Карзанова. Одно было о рождении сына Василия, а другое о законном браке Ивана Карзанова с девицей Пелагеей Вознесенской.

— Только позвольте… — вдруг заговорил капитан, — рассмотрев бумаги, здесь коптевые печати… снять я их могу, это правда, — но они будут того же цвета как письмо, и их легко будет узнать от подлинных…

Заказчик задумался… непредвиденная остановка, казалось, сильно его обеспокоила…

— А можно мне снять без печатей, — вдруг произнес он, словно, наткнувшись на новую мысль.

— Снять трудно, но на камне вычистить ничего не стоит… минутное дело… на оттиске и следов печати не будет.

— Ну, вот и прекрасно… прошу вас, приступайте… — Капитан не заставил себя просить, и отворил дверь, ведущую в лабораторию…

— Стекло размер № 3-й, живо! — крикнул он, войдя в довольно светлый павильон, и пришпиливая полученные документы к вертикально поставленной доске перед фотографическим аппаратом.

— Эй, Борщов! Крикните Сергееву пустить в ход машину Грамма [В 1870 году бельгиец Зеноб Грамма, работавший во Франции, создал электрический генератор, получивший широкое применение в промышленности], а то темно… ну, живо… — За стеной послышалось пыхтение и шипение газового двигателя, скоро перешедшее в монотонный гул с постукиванием… Капитан подошел к большому регулятору и соединил ток, яркая полоса сверкнула между углями и осветила приколотую бумагу. Точно наведя на фокус, капитан принял из рук мальчика помощника громадную кассету, съемка началась. Через минуту он объявил, что операция кончена, и повел заказчика в лабораторию.

Все ученики, мимо которых им пришлось проходить, дивились, как это Иван Иванович ведет, совершенно незнакомого человека, в лабораторию, которая для них была «Святая Святых»!