Пять дорог

Явно более опытный, этот олень сходу записал Бэррина в потенциальные враги. Оскалился, вздыбил шерсть по хребту, задрал голову и поднял переднюю ногу. Юноша сглотнул. «А вдруг на этакую махину магия не подействует? Сметет же…» – мелькнула паническая мысль.

Златко заставил себя отбросить подобные идеи. Отвел глаза, чтобы не встречаться взглядом с самцом, но и не упускать из вида, и застыл. Олень, будто вырезанная из камня прекрасная статуя, замер тоже. При этом периодически издавал странные угрожающие звуки, будто предупреждая или подначивая.

Топот полностью стих, но периодически сбоку кто-то фырчал, задевал ветки деревьев и переступал с ноги на ногу. Только убедившись, что незнакомец не агрессивен, старший олень издал очередной рев, явно приказного характера. И тут же укусил за бок первого самца, замешкавшегося с выполнением. Тот взвизгнул и прыжком исчез по другую сторону тропинки. А за спиной вожака показалась первая самочка. Красивая взрослая олениха сурово осмотрела дорожку, фыркнула что-то и тоже прыгнула вперед. За ней вторая, третья, четвертая… А вот следом… Златко прямо-таки опешил. Он ожидал оленят и молодых оленей… они и бежали… Только не обычные, а тени. Плотные тени, почти черные, но все равно прозрачные. Некоторых было еле видно, а другие – будто совсем обычные звери, отчего-то покрашенные в темные цвета. Но, правда, ни у кого из «теней» не было рогов выше ушей. А вот некоторые живые олени могли подобным украшением похвастаться. Самочки и вовсе были разных возрастов, судя по окрасу, размерам и поведению. А еще… их было много. Целое стадо.

Старший олень подождал, пока они все пройдут, и только после рева, как показалось Златко, первой оленихи неохотно сдвинулся с места: негодующе фыркнул и наконец исчез.

Бэррин с трудом выдохнул, только сейчас сообразив, что все это время почти не дышал.

Златко потребовалось еще несколько минут, чтобы прийти в себя. Он даже помотал головой из стороны в сторону, сбрасывая наваждение. Да-а, такое в обычном лесу не увидишь. Интересно, что за звери такие? Существуют в двух видах – призрачном и из плоти? Может, души животных всегда следуют за своими родами, просто обычно их не видно? Или, может, это какая-то особая порода – пока оленята маленькие, они тени, а подрастая, обретают тело? А что, удобно! Молодняку тогда никакие волки не страшны! Если тут нет таких же волков-призраков, конечно…

Юноша тронул коня пятками, и уже что-то жующий Василек пошел вперед, но не отпускал ветку до последнего. В результате она больно хлестнула хозяина по руке. Златко зашипел и потер локоть, но даже рычать на «дурно езженную скотину» не стал. Попробуй такому объясни, чем недоволен.

«Будем надеяться, что это худшее, что с нами случится тут», – подумал юноша, имея в виду стадо оленей-призраков и то, как он перетрухнул, когда на него смотрел их вожак.

Тропинка вновь повела их куда-то вперед. Амулет не холодел, впрочем, и не нагревался. Златко вертел головой, разглядывая деревья вокруг. В принципе, все походило на обычный лес, только стволы выше и толще, да темнее и холоднее вокруг. Наверняка Ива и Калли нашли бы здесь множество уникальных растений, но для Бэррина одна трава мало чем отличалась от другой. А вот если глянуть магическим зрением… картина преображалась. Но долго смотреть им юноша не стал. Слишком уж странно заплетались тут потоки, и стоило начать в этом разбираться, как кружилась голова и терялась координация. Златко так и не понял почему. Однако урок быстро выучил.

Да и отвлекаться больше не хотелось, потому что и обычным зрением он заметил нечто настораживающее: между деревьев поползли тонкие щупальца тумана. Пока тонкие. Угрозы чародей не ощущал, но разумно обеспокоился. В этой призрачной дымке легко заблудиться, ходить по кругу, пока не кончатся силы. Да и опасность пропустить намного проще: в болото зайти или обрыв не увидеть, хищника или чудовище не заметить. А еще туман может оказаться мороком или сонным заклятием. Столько таких историй!

Пока он просто стелился между стволов, будто подсвечивая каждый из них. Лес сразу приобрел какой-то совсем иной облик. Стал еще более таинственным, странным и, пожалуй, более красивым. В этом хрупком изменчивом очаровании таилась своя особая магия, зачаровывающая помимо воли. Златко с каким-то особым, внутренним волнением вглядывался в туманные ручейки, ожидая от них чего-то, пытаясь разглядеть, что они скрывают, в какие фигуры складываются. Он ехал вперед, и в тишине древнего леса ему чудился то ли хрустальный смех, то ли звон серебряных колокольчиков. Нежные чистые звуки манили, завораживая, вплетались в морок тумана и звали за собой.