Пятьдесят крупнейших мыслителей об образовании. От Конфуция до Дьюи.

Во многих бедных жилищах еще в начале ХХ века можно было видеть висящую на стене гравюру: «Ян Амос Коменский покидает свою страну». Когда возникла независимая Чехословакия, ее первый президент Томаш Масарик по возвращении из США сформулировал свою программу как развитие наследия Яна Гуса и Яна Коменского. Коменского уважали и словаки, потому что он родился на моравско-словацкой границе, по сути, в том же районе, что и Масарик. Поколение спустя многие чехи покидали свою страну, чтобы избежать сначала нацистского преследования, а десятью годами позже – чтобы спастись от коммунистической диктатуры. И опять они вспоминали Коменского, человека, не позволившего враждебному окружению сломать себя, человека, который хотел сделать что-то положительное для своей нации, где бы он ни находился.

Но Коменский – это нечто большее, чем образец поведения для изгнанных. Однако сначала немного о его жизни. Он жил в интересную эпоху, когда Европа раскололась на два идеологических лагеря, сошедшихся в конфликте: средиземноморский (испанско-австрийский католицизм) и северный (протестантизм Нидерландов, Скандинавии, северной Германии). Коменского влек этот последний и в религиозном плане, и как образцовая модель общества и культуры. Страна, откуда он был родом, в то время не была незначительной. Ее границы включали обширные территории (впоследствии утраченные вместе с Силезией и Лужицей), в ней проживало четыре миллиона человек, по площади она почти равнялась Англии.

Коменский впервые попал за границу еще в молодости: поехал на учебу в Гейдельберг – редкий случай для чехов даже в XIX и XX веках. Его карьера священника Чешского (Моравского) братства вскоре была прервана указом правительства Габсбургов, запретившим его церковь и изгонявшим из страны каждого, кто не склонялся перед новым порядком.

В молодости Коменский, должно быть, был человеком огромного обаяния, найдя покровительство у богатой дворянской семьи Зеротиных, выразивших согласие какое-то время скрывать его в своем поместье. А когда ему все-таки пришлось уехать, он всегда находил новых друзей, готовых его поощрять и защищать (Лещинский и Радзивилл в Польше, Геер в Нидерландах, Самуэль Гартлиб в Англии). Почти всю свою сознательную жизнь Коменский был странником. Но до самой смерти он оставался преданным сторонником восстания 1620 года в Богемии и поддерживал «зимнего короля» Богемии Фридриха и его жену Елизавету Стюарт (дочь Якова I, короля Великобритании). Когда они в 1619 году посетили Моравию, он, несомненно, встречался с ними, а много лет спустя, в 1668 году, посвятил сочинение «Единственно необходимое» («Unum necessarium») сыну Фридриха Руперту, родившемуся в Праге в 1619 году, во время трехмесячного правления его отца.

Хотя некоторые из поездок Коменского были предприняты с политическими целями (например, он ездил в Берлин на встречу с чешскими эмигрантами, привез политическое послание в Гаагу, был принят в Швеции королевой Христиной и канцлером Акселем Оксеншерной, встречался со многими влиятельными людьми в Англии), он никогда не считал себя политиком. Сегодня мы назвали бы его просто «интеллектуалом», как Декарта, с которым он познакомился в 1642 году.

Коменский был просветителем, чьи локальные взгляды разрослись до мирового видения. Как богослов он не мог не размышлять о том, почему «борьба за правое дело» проиграна (на примере битвы на Белой Горе в ноябре 1620 года), и пришел в выводу, что это наказание чехам за прошлые их грехи. Его видение мира было скорее трагическим: мало того, что ему так и не позволили вновь увидеть родную землю, в его жизни было немало других несчастий, например, смерть первой жены и обоих детей, потеря библиотеки в Фульнеке в 1623 году, гибель его лексикографического архива при пожаре в Лешно, в Польше, смерть второй жены и наконец тот факт, что в тот самый момент, когда при поддержке некоторых членов Парламента ему была предоставлена возможность заняться реформой образования в Англии, разразилась гражданская война, и ему пришлось покинуть страну. Тем не менее считается, что основание британского Королевского общества было вдохновлено Яном Амосом Коменским.

С учетом всех этих скитаний и многочисленных личных несчастий работа его вызывает еще большее восхищение. Трагические нотки окрашивают его единственное художественное произведение «Лабиринт света и рай сердца», главным героем которого является паломник, встречающий в своих странствиях больше безумия, чем мудрости. Религиозная аллегория отзывается в более позднем романе Джона Беньяна «Путешествие пилигрима». Однако большая часть написанного Коменским – педагогические работы, и в них он постепенно выстраивает свое видение, начиная с идеи совершенствования учеников в классной комнате и заканчивая стремлением усовершенствовать весь род человеческий.