Пятнадцатилетний капитан

Всюду жизнь — и под водой, и над водой! Пассажиры «Пилигрима» наблюдали, как охотятся на маленьких рыбок стаи перелетных птиц, покинувших приполярные области перед наступлением зимних холодов. Меткий стрелок, Дик Сэнд доказал, что ой одинаково хорошо владеет ружьем и револьвером: юноша подстрелил на лету несколько таких птиц.

Над водой кружили белые буревестники. Высоко в небе величаво и изящно плыли гигантские альбатросы. Заметив, добычу в воде, они спускались к поверхности моря, красиво склоняясь то в одну, то в другую сторону. Поймав рыбу, альбатрос некоторое время продолжал лететь над гребнями волн и затем стремительно уходил ввысь.

Эти непрестанно сменяющиеся явления представляют самое увлекательное зрелище. Только человеку, глубоко равнодушному к природе, море может показаться однообразным.

Днем 10 февраля миссис Уэлдон, прогуливавшаяся по палубе «Пилигрима», заметила, что поверхность моря внезапно стала красноватой. Казалось, вода окрасилась кровью. Сколько видел глаз, во все стороны простиралось это загадочное красное поле.

Дик Сэнд играл с маленьким Джеком на палубе. Миссис Уэлдон сказала ему:

— Посмотри, Дик, какой странный цвет у моря. Откуда такая окраска? Какая-нибудь морская трава?

— Нет, миссис Уэлдон, — ответил юноша, — эту окраску воде придают миллиарды крохотных ракообразных, которые служат обычно пищей крупным морским млекопитающим. Рыбаки метко прозвали этих рачков «китовой похлебкой».

— Рачки! — сказала миссис Уэлдон. — Но они такие крохотные, что их смело можно назвать морскими насекомыми! Кузен Бенедикт, наверное, с радостью включит их в свою коллекцию.

И миссис Уэлдон громко позвала:

— Кузен Бенедикт! Идите сюда.

Кузен Бенедикт вышел из каюты почти одновременно с капитаном Гулем.

— Поглядите, кузен Бенедикт! Видите огромное красное пятно на море? — спросила миссис Уэлдон.

— Ага! — воскликнул капитан Гуль. — Китовая похлебка! Вот удобный случай изучить весьма любопытных рачков, господин Бенедикт!

— Ерунда! — сказал энтомолог.

— Как ерунда?! — вскричал капитан. — Вы не имеете права проявлять такое равнодушие! Если не ошибаюсь, эти рачки — суставчатые, и в качестве таковых…

— Ерунда! — повторил кузен Бенедикт, мотая головой.

— Однако! Такое равнодушие у энтомолога…

— Не забывайте, капитан Гуль, — прервал его кузен Бенедикт, — что я насекомовед.

— Значит, вас эти рачки мало занимают, господин Бенедикт? Но если бы вы обладали желудком кита, как бы вы обрадовались этому пиру! Знаете, миссис Уэлдон, когда нам, китобоям, случается наткнуться в море на такую стаю рачков, мы спешим привести в готовность гарпуны и шлюпки. В таких случаях можно не сомневаться, что добыча близка…

— Но как могут такие крохотные рачки насытить огромного кита? — спросил Джек.

— Что ж тут удивительного, мой мальчик? — ответил капитан Гуль. — Ведь готовят же вкусные кушанья из манной крупы и из муки тончайшего помола. Когда кит находит стаю таких рачков, это значит, что стол для него накрыт. Ему остается только открыть рот, чтобы доотвала наесться похлебкой. Он заглатывает тысячи тысяч рачков и затем захлопывает рот. Тогда роговые пластинки — это и есть «китовый ус»,— которые щеткой свисают с его неба, выполняют роль рыбачьих сетей. Ничто не может ускользнуть изо рта, и масса рачков отправляется в обширный желудок так же просто, как идет суп в твой животик.

— Ты понимаешь, Джек, — добавил Сэнд, — что господин кит не тратит времени на то, чтобы очищать от скорлупы каждого рачка в отдельности!

— В то время как огромный обжора лакомится своей «похлебкой», — продолжал капитан Гуль, — корабль может подойти к нему совсем близко, не возбуждая у него тревоги. Китобои пользуются такими…

В это мгновение, как бы в подтверждение слов капитана Гуля, вахтенный матрос крикнул:

— Кит на горизонте — впереди по левому борту!

Капитан Гуль вскочил на ноги.

— Кит! — вскричал он. И, сразу загоревшись охотничьим пылом, он побежал на нос.

Миссис Уэлдон, Джек, Дик Сэнд и кузен Бенедикт последовали за ним.

В четырех милях, под ветром, в одном месте море как бы кипело. Опытный китобой не мог ошибиться: крупное морское млекопитающее двигалось среди стаи рачков. Но расстояние было слишком велико, чтобы можно было определить породу этого млекопитающего.

Может быть, это один из видов настоящих китов, за которыми главным образом охотятся китобои северных морей? У настоящих китов нет спинного плавника. Их ласты широки и как бы обрублены, а роговые пластинки во рту — китовый ус — очень длинны и многочисленны. Длина настоящих китов обычно колеблется от двенадцати до шестнадцати метров, но отдельные экземпляры иногда достигают двадцати метров и даже более. Слой жира под кожей—около полуметра. Такой гигант может один дать до трехсот гектолитров жира — ворвани.

Может, это полосатик или горбач? У горбачей длинные, похожие на крылья грудные плавники длиной в три-четыре метра. Из китов горбач самый толстый и неуклюжий и в то же время самый игривый: он постоянно выскакивает из воды.