Пятнадцатилетний капитан

С общего согласия, решено было остановиться на отдых. Разбивать лагерь по всем правилам на одну ночь не стоило, и путешественники расположились на голой земле. Так как не приходилось опасаться нападения со стороны туземцев или диких зверей, то один караульный, сменяющийся по очереди каждые два часа, представлял вполне достаточную охрану.

Привал устроили под огромным манговым деревом; его раскидистые ветви, покрытые густой листвой, образовали естественный навес.

Не успел маленький отряд расположиться у подножья этого дерева, как на его верхушке поднялся оглушительный концерт.

Оказалось, что дерево служило убежищем целой стае серых попугаев — этих болтливых, бранчливых и злых пернатых. Не следует судить о характере попугаев на основании знакомства с их родичами, которые живут в клетках в зоологических садах Европы.

Попугаи подняли такой страшный шум, что Дик решил прогнать их ружейным выстрелом. Но Гэррис отговорил его от этого под тем предлогом, что было бы неосторожно выдавать присутствие отряда в лесу.

— Чем меньше шума, тем безопаснее будет дорога, — сказал он.

Ужин был готов через несколько минут — не пришлось ничего стряпать. Он состоял из консервов и сухарей. Родник, бивший невдалеке из-под земли, снабдил путников свежей водой. Десерт висел на ветках мангового дерева и был сорван, несмотря на протестующие пронзительные крики попугаев.

Сумерки настали раньше, чем путники успели кончить свой скромный ужин. Тени медленно поднимались от земли к верхушкам деревьев. Тонкая резьба листвы еще долго выделялась на фоне неба. Зажглись первые звезды. Они казались светящимися цветами, вспыхнувшими на концах веток. Ветер утих с наступлением ночи, и ни один листок не колыхался в спокойном воздухе. Умолкли даже попугаи. Природа отходила ко сну и призывала к тому же все живые существа.

Приготовления к ночлегу были очень несложными.

— Не развести ли нам на ночь костер? — спросил Дик Сэнд у американца.

— Не стоит, — ответил Гэррис. — Ночи теперь стоят теплые, а крона этого гигантского дерева задерживает испарения. Таким образом, нам не грозит ни холод, ни сырость. Я повторяю, мой друг, то, что уже говорил: постараемся проскользнуть незамеченными. Не надо ни стрелять, ни разводить костров.

— Я знаю, — вмешалась в разговор миссис Уэлдон, — что нам нечего опасаться индейцев, если не считать тех бродячих лесных жителей, о которых вы говорили, мистер Гэррис… Но ведь есть и другие лесные жители — четвероногие… Не лучше ли отогнать их ярким костром?

— Миссис Уэлдон, местные четвероногие не заслуживают такой чести. Скорее они должны бояться встречи с человеком, нежели человек — встречи с ними.

— Мы в лесу, — сказал маленький Джек, — а в лесах всегда водятся звери.

— Есть разные леса, дружок, так же как и разные звери, — смеясь ответил ему Гэррис. — Вообрази, что ты находишься в обширном парке. Ведь недаром индейцы говорят о своей стране: «Es como el Paradiso».[89]

— А змей здесь нет? — спросил Джек.

— Нет, мой мальчик, — ответила миссис Уэлдон. — Тут нет никаких змей. Можешь спать спокойно.

— А львы? — спрашивал Джек.

— Никаких львов, мой мальчик, — ответил Гэррис.

— Ну, а тигры?

— Спроси у своей мамы, слыхала ли она про тигров в Южной Америке.

— Никогда, — ответила миссис Уэлдон.

Кузен Бенедикт, случайно присутствовавший при этом разговоре, заметил:

— Это верно, что в Новом свете не водятся ни тигры, ни львы. Но зато здесь есть ягуары и кугуары.

— Они злые? — спросил маленький Джек.

— Ба! — сказал Гэррис. — Туземцы сражаются с ними один на один, а нас много, и мы хорошо вооружены. Геркулес мог бы голыми руками задушить сразу двух ягуаров, по одному каждой рукой.

— Смотри, Геркулес, не спи! — сказал маленький Джек. — И если зверь захочет укусить меня…

— То я сам его укушу! — ответил Геркулес, обнажая два ряда великолепных зубов.

— Вы будете караулить, Геркулес, — сказал Дик Сэнд, — пока я не сменю вас.

— Нет, капитан Дик, — возразил Актеон, — Геркулес, Бат, Остин и я справимся сами с караулом. Вы должны отдохнуть этой ночью.

— Спасибо, Актеон, — ответил Дик Сэнд, — но я должен…

— Ничего ты не должен, Дик! — заявила миссис Уэлдон. — Поблагодари этих славных людей и прими предложение!

— Я тоже буду караулить, — пробормотал маленький Джек, у которого уже слипались глазки.

— Ну, разумеется, мой мальчик, — сказала мать, не желая спорить.

— Но если в этом лесу нет ни львов, ни тигров, — продолжал мальчик, — то хоть волки-то в нем водятся?

— Не настоящие… — ответил американец. — Это лесные собаки. Их называют «гуарами».

— А гуары кусаются? — спросил Джек.

— Ваш Динго может проглотить крупного гуара в один прием!

— А всё-таки, — отчаянно зевая, сказал Джек, — гуары — это волки, иначе зачем бы их стали называть волками?..

И с этими словами мальчик спокойно уснул на руках у старой Нан, которая устроилась у ствола дерева. Миссис Уэлдон поцеловала спящего ребенка и, улегшись на земле рядом с ним, скоро тоже сомкнула усталые веки.