Пятнадцатилетний капитан

Дик Сэнд, догадываясь о мыслях молодой женщины, должен был сделать над собой усилие, чтобы выдержать ее взгляд, не отводя в сторону глаз.

Глава четвертая По трудным дорогам Анголы

В этот миг маленький Джек проснулся и обвил ручонками шею матери. Глаза у него были ясные. Лихорадка не возвращалась.

— Тебе лучше, дорогой мой? — спросила миссис Уэлдон, прижимая к сердцу сына.

— Да, мама, — ответил Джек. — Но мне хочется пить.

Мать могла дать мальчику только холодной воды.

— Где мой друг Дик? — спросил он, выпив несколько глотков воды.

— Я здесь, Джек, — ответил Дик Сэнд, взяв ребенка за руку.

— А мой друг Геркулес?

— Здесь Геркулес, — ответил гигант, улыбаясь Джеку.

— А лошадка? — продолжал тот допрос.

— Лошадки-то и нет, Джек! Убежала! Теперь я буду твоей лошадкой. Разве ты не хочешь, чтобы я тебя катал?

— Хочу, — ответил ребенок. — Но как же я буду править? У тебя ведь нет уздечки.

— Это не беда, я возьму в рот узду, — сказал Геркулес, широко раскрывая рот, — а ты можешь дергать ее сколько тебе угодно.

— Нет, я буду тянуть потихоньку.

— Напрасно! У меня рот крепкий.

— А где же ферма мистера Гэрриса? — спросил мальчик.

— Скоро мы будем там, Джек, — ответила миссис Уэлдон. — Да, скоро, скоро…

— Разрешите отправиться в путь? — спросил Дик Сэнд, чтобы прекратить этот разговор.

— Пожалуйста, Дик, — ответила миссис Уэлдон.

После недолгих сборов отряд тронулся в путь, сохраняя прежний походный строй. Чтобы не отдаляться от берегов ручейка, пришлось углубиться в лесную чащу. Когда-то здесь были проложены тропинки, но теперь они заглохли: сорняки и лианы завладели ими. Около мили отряд продирался сквозь заросли, и на эту милю ушло почти три часа. Неграм пришлось прорубать дорогу, и они работали без отдыха. Геркулес, передав маленького Джека старой Нан, также принялся за это дело, да еще как принялся! Он шумно вдыхал воздух, взмахивал топором — ив чаще возникала просека, словно выжженная огнем.

К счастью, скоро миновала надобность в этой утомительной работе. В лесу открылся широкий проход, который под острым углом примыкал к ручейку и дальше следовал вдоль берега. То была тропа, проложенная слонами. Очевидно, большие стада — много сотен голов — часто проходили здесь, направляясь на водопой. Огромные ноги гигантских толстокожих оставили глубокие следы в рыхлой почве. Скоро, однако, стало ясно, что не только одни слоны пользовались тропой. Люди также не раз шагали по этой дороге, но не по доброй воле: этих людей подгоняли палочными ударами, как скот, который ведут на бойню. Во многих местах на земле валялись кости и человеческие скелеты, обглоданные дикими зверями. На них еще держались цепи.

В центральной Африке есть немало длинных дорог, словно вехами отмеченных человеческими останками. Невольничьи караваны совершают иногда переходы во много сотен миль. Несчастные рабы тысячами умирают в пути под кнутами свирепых надсмотрщиков, гибнут от лишений, нечеловеческой усталости, болезней. А сколько человек убивают надсмотрщики, когда караван начинает испытывать нехватку съестных припасов! Да, да! Если рабов нечем кормить, их расстреливают из ружей, закалывают ножами, зарубают саблями… Такие кровавые расправы совсем не редкость.

Это была дорога невольничьих караванов. Дик Сэнд и его спутники чуть не на каждом шагу натыкались на кучки костей. Приближение людей вспугивало больших козодоев. Птицы тяжело взлетали в воздух и кружили над тропой.

Миссис Уэлдон шла с открытыми глазами, но, казалось, ничего не видела. Дик Сэнд дрожал при мысли, что она начнет расспрашивать его: юноша надеялся привести отряд на берег океана, не признаваясь своим спутникам в том, что изменник Гэррис завлек их в глубь Экваториальной Африки. К счастью, молодая женщина не отдавала себе отчета в том, что происходило вокруг. Она снова взяла на руки сына, и спящий ребенок поглотил всё ее внимание. Нан шагала рядом с ней, и ни старая негритянка, ни ее хозяйка не задали юноше вопроса, которого он так боялся.

Старый Том шел, опустив глаза к земле. Он слишком хорошо знал, почему тропа усеяна человеческими костями.

Товарищи Тома озирались по сторонам с изумленным видом. Им казалось, что они идут по бесконечному кладбищу, где землетрясение разворотило могилы. Но и они ни о чем не спрашивали Дика.

Между тем берега ручейка раздались вширь, а русло заметно углубилось. Поток катился уже с меньшей стремительностью. Можно было надеяться, что либо сам ручей скоро станет судоходным, либо он приведет путников к какой-нибудь большой реке, впадающей в Атлантический океан.

Юноша твердо решил, невзирая ни на какие трудности, следовать вдоль ручья. Поэтому он без колебания покинул тропу, когда она отошла в сторону от воды.