Пилюля на палочке. Записки высокой девочки

– На себя посмотри! И вообще, это не мой платок! – рассердилась я, сбросила платок на пол и… проснулась.

Приснится же такая нелепица! Да ещё платок носовой… Ирки Ильиной! Конечно, Ирки, потому что только на её носовых платках эти две дурацкие буквы посредине. Оттого, что её платок побывал на моём плече, пусть даже во сне, стало неприятно. Так неприятно, что я решила принять душ.

Устремив на себя струю воды, я размышляла о том, к худу или к добру этот сон. Бабушка говорит: чтобы это понять, нужно прислушаться к ощущениям, которые появятся сразу же после того, как откроешь глаза. На этот раз и прислушиваться не пришлось – и так ясно, что ничего хорошего меня не ждёт.

Коты дерутся за любовь

Часы показывали без четверти два. Двор спал. В доме напротив редкими прямоугольниками светились несколько окон. Тусклый свет луны освещал детскую площадку, на которой чётким квадратом темнела песочница. Большой старый тополь раскинул в стороны голые ветки.

Вдруг пронзительный крик расколол тишину. На площадку один за другим выкатились два чёрных пятна, которые, достигнув песочницы, превратились в перекатывающийся клубок. На ветке тополя появился силуэт кошки.

Мне стало грустно. Даже коты дерутся за любовь. Да и наши мальчишки подрались бы из-за… Ирки Ильиной. Да не только наши, но и, наверное, мальчишки из шестых и даже седьмых классов. Потому что Ирка Ильина – самая красивая девочка в школе. Так по крайней мере считают многие. Хотя лично я не вижу в ней ничего особенного. Глаза в пол-лица, нос острый, а губы… Ну что губы? Губы как губы! А зубы – ровные и белые. И острые, как у хорька. Ещё у Ирки длинные чёрные волосы, которые ложатся на спину крупными колечками. Н-да… Вот мне бы такие локоны. И такие глаза. А главное, мне бы такой же рост, как у Ирки. Она ниже самого маленького мальчика в классе. А я – на полголовы выше самого высокого.

Пока я размышляла об Ирке, детская площадка опустела. Смотреть стало не на что, и я вернулась в кровать. Спать не хотелось. Я лежала, смотрела в потолок и думала, думала. Ну почему в жизни всё так несправедливо? Одним – всё, другим – ничего. Ну, вот у Ирки – и рост, и внешность, и волосы колечками. И зубки, как у хорька. А у меня… Была бы я чуть пониже, кто знает, может быть, Стрельцов-Удальцов не в Ирку бы влюбился, а в меня.

Я забилась под одеяло, сжалась в комок и почувствовала себя маленькой и несчастной.

Я уже стала засыпать, как меня вдруг пронзил вопрос: а почему Стрельцов-Удальцов так ко мне относится? Обзывательства, подножки… Нет, с этим мириться нельзя. Я должна немедленно что-то предпринять. Но для того, чтобы начать действовать, нужно было понять, что, как говорят взрослые, им движет.

Ах, бедный, несчастный Стрельцов-Удальцов!

Я схватила смартфон. Поисковая система «Яндекс» выдала мне около двухсот ответов на вопрос: «Если мальчик обзывается и ставит подножки, это значит…» После третьего или четвёртого ответа меня пробил холодный пот. Нет, не может быть! После десятого или одиннадцатого вспотели ладони. Неужели это… правда? После двадцатого или двадцать первого я прошлёпала на кухню, включила чайник и уставилась в его полированную поверхность. Я смотрела на своё перекошенное отражение и думала: «Ну как же я раньше не догадалась, что Стрельцову-Удальцову я нравлюсь? И, судя по всему, даже… безумно нравлюсь! Ведь никому он не придумывает столько ужасных прозвищ, как мне, никого так часто не толкает в раздевалке, как меня, и никому, кроме меня, не ставит подножки! Теперь ясно: он и за Иркой стал ухаживать только для того, чтобы меня разозлить! Это, можно сказать, крик отчаяния, сигнал SOS! А я… Ну до чего же я бестолковая!»

Ах, бедный, несчастный Стрельцов-Удальцов, как же он, наверное, страдает из-за моей недогадливости!

И тут вдруг я поняла, что он тоже мне небезразличен!

А если мы небезразличны друг другу, значит должны быть вместе! Хватит ему мучиться с этой Иркой и мучить меня!

Я представила, как Стрельцов-Удальцов после уроков берёт мой рюкзак (и свой, разумеется), и мы вместе выходим на улицу. Вслед нам с завистью смотрит Ирка, но мы не обращаем на неё никакого внимания! Мы говорим о галактической пыли, о чёрных дырах, о священной горе Алханай. В груди разлилось приятное тепло.

В общем, сегодня же дам понять Стрельцову-Удальцову, что он мне тоже небезразличен (правда, это я поняла только сейчас). Но… как? Написать записку «Я тебя тоже люблю!»? Не пойдёт. Опасно. Вдруг её перехватит кто-то другой? Та же Сыромятникова, например. Или Жеребцова.

Подойти и сказать об этом? Не стоит. Что же делать? Проторчав в Интернете до утра, я поняла, что есть только один выход: дать понять ему взглядом. Потому что взглядом, как выяснилось, можно выразить всё.

Волшебная сила взгляда

Я пришла в школу, вооружённая, наверное, самой полной информацией о силе взгляда. Ну, или почти самой полной.