Пленник (СИ)

— Я знал! Я знааал, что ты меня не подведешь! — с блистательной улыбкой произнес он и похлопал его по плечу. — Ты такого натворил в казематах — я сто раз пожалел, что не присутствовал при таком кровопролитии. Теперь-то ты не сможешь отмазаться своими бредовыми оправданиями вроде «ой-ей, я поставил много денег на своего бойца и потому волнуюсь за него; ох, он у нас такой важный заключенный, поэтому живет в отдельной комнате с огромной кроватью» и прочее в том же духе.

Мукуро вскинул брови. Что ж, если ему предстоит опозориться и, возможно, быть обвиненным в преступлении, то нужно хотя бы попытаться оттянуть этот момент.

— Не понимаю, о чем речь. Вы разрешили мне проведать моего бойца, а на месте я застал стражу, которая, упиваясь своей властью, создала в казематах свое собственное маленькое королевство. Как я должен был реагировать? Развернуться и идти? Во мне сильно чувство справедливости, потому я и не смог стоять в стороне.

— Замечательная история, Мукуро, но…

— Прошу прощения, могу я поприветствовать свою невесту? — с улыбкой спросил Мукуро, склоняя голову и пряча торжествующий взгляд. Хром как нельзя вовремя вошла в залу.

— Да… конечно, иди, — процедил Бельфегор и проводил его разгневанным взглядом. — Когда придет его время умирать, сделай это побольнее, — бросил он подошедшему к нему Виллани. Тот кивнул и поклонился, мимолетно улыбнувшись: ему всегда нравилось, когда Бел злился. Или радовался. В общем, любое его проявление чувств всегда ему нравилось. — Все так очевидно, его вранье бесполезно.

— Но если он признает, что соврал, то серьезно подставит себя. Нет никаких доказательств, что он организовал нападение на собственный замок, кроме ничем не подтвержденных слов Донована. Хотя я склонен верить Чейзу — он поразительно преданный королевству солдат.

— А еще Мукуро трясется за свою репутацию, он ведь мечтает о титуле маркиза, — фыркнул Бел и благосклонно кивнул проходящей мимо него пожилой паре аристократов. — Кстати, ты поговорил с этим твоим… Чейзом? Полезно иметь информатора.

— Разумеется. Он будет обо всем докладывать мне лично. Я хочу восстановить его в должности, Ваше Величество, если вы не против.

— Восстановить? А кем он был до того, как стал стражником?

— Он был офицером королевской гвардии. Отказался присягнуть вашему брату после смерти вашего отца, и был разжалован.

— Не казнен?

— Он одумался, в конце концов. Когда понял, что служить должен не конкретному королю, а королевству. Он и до сих пор придерживается этой позиции. Но было поздно: хотя это и спасло ему жизнь, его лишили офицерского звания.

— Как печально, — протянул Бел совсем не раскаивающимся тоном и поднял свой кубок, глядя на льющееся в него вино. — Будет полезен, восстанови. А что насчет Мукуро… если он продолжит привносить в мою жизнь веселье, то, пожалуй, он и может стать маркизом. — Он пригубил из кубка и рассмеялся. — Хотя это вряд ли.

***

— Какие отвратительные условия, — услышал сквозь дрему Хибари. Ему вкололи морфин, но, кажется, он стал действовать слабее. — Неудивительно, что бойцы потом такие агрессивные. Если бы я жил в таком помещении, я бы здесь все стены разнес.

Хибари открыл глаза и, осторожно вдохнув, повернул гудящую голову. По его крохотной камере вышагивал Бьякуран Джессо и придирчиво оглядывался по сторонам.

Что он здесь забыл?

— О, ты очнулся, — заметил его пробуждение Бьякуран и быстро сел на стул рядом с постелью. — Замечательно, чем скорее я с тобой поговорю, тем скорее смогу сбежать из этого места.

Хибари открыл рот, чтобы спросить, какого черта он приперся, но не смог ни звука выдавить — горло пересохло, и даже просто дышать было больно. Бьякуран, вскинув брови, смотрел на его потуги и, вздохнув, поднял с обеденного подноса ковшик с водой.

— Я пришел не монологи читать, так что выпей.

Хибари стиснул зубы и мотнул головой. Ему нельзя было пить и есть то, что приносила стража.

— А ты и впрямь упрямец, — нахмурился Джессо. — Я не Мукуро, с тобой нянчиться не собираюсь, так что пей живо, или я эту воду просто волью в твою глотку.

Хибари угрюмо отвернулся. Бьякуран смотрел на него пару мгновений, а потом снова вздохнул и приподнялся, протягивая свободную руку к его лицу. Пальцы больно впились в кожу, стиснули челюсть и потянули вниз с такой силой, будто Бьякуран хотел оторвать ему голову. А потом в горло полилась противно-теплая вода, которая немного облегчила дискомфорт. Правда, теперь появилось опасение, что он отравился.

Джессо брезгливо отряхнул руку и сел обратно, глядя на Хибари с примесью любопытства и отвращения.

— Наконец-то я увидел тебя в относительном здравии и вблизи. Обычно ты валяешься в отключке или находишься за десяток километров от меня, а это довольно затрудняет общение, правда?

— Что тебе нужно?