По грибы. Рассказы

По ночам где-то далеко, обходя нас, шли грозы – беззвучные всполохи беспрерывно сверкали на горизонте. Поспела рожь, шла жатва, и дожди были ни к чему. Колхозный ток, где зерно чистили, сушили, рассыпали по мешкам, грохотал круглые сутки. Гул работающих механизмов раздавался далеко по округе и особенно был слышен ночью, когда стихали все дневные звуки. Влекомые любопытством, мы бегали смотреть, как идёт работа. Ток был устроен под высоким навесом: на большой площадке возвышалась необъятная сыпучая гора зерна, тут же громыхали и лязгали оснащенные высоким бункером и транспортёром механизмы. С их помощью, не помню уж теперь, в каком порядке, зерно тряслось, веялось, сушилось, сыпалось сверху, вздымая несусветную пыль. Бабы орудовали деревянными лопатами, мужики грузили и таскали мешки. Оглушённые, мы стояли в сторонке, наблюдая за процессом.

***

Наконец-то и до нас добралась гроза. Началось всё неожиданно: быстро заволокло небо, коротко сверкнула молния, и через секунды заворчало, загромыхало вдали. Скоро налетел бешеный ветер и принялся истово клонить и размётывать высокие кроны старых придорожных вётел. Полетели ветки, листья; стаи орущих галок смело с деревьев. Зашлёпали первые капли, но мы уже видели, как издали на нас с шумом надвигается сплошная стена ливня. Молнии били уже где-то близко – от раскатов грома закладывало уши. Нас распирал восторг, смешанный с ужасом, – мы с визгом бежали в дом, а мама, опомнившись, в спешке срывала с верёвки взлетающее к небу сухое бельё.

***

Грозы шли одна за другой. Сразу спала жара, воздух очистился от пыльного марева, всё вокруг посвежело. Тут и грибы появились. А как пошли грибы – так меня из леса уже не вытащишь!

Ближний наш лес был хоть и не очень большим, но весьма разнообразным. Имелись в нём и ольховые заросли, и густой ельник, и высокий чистый осинник, и настоящая «шишкинская» сосновая роща. Поэтому и грибы в нём родились самые разные, ведь каждый гриб растёт под своим любимым деревом. Мама моя, страстная любительница сбора грибов, очень рано обучила меня всем премудростям этого дела. Уже лет в десять, если не было компании, я без страха бегала в лес одна.

После обильных и тёплых дождей первыми выскакивали любимые мною подосиновики – крепенькие, похожие на игрушечных человечков с плотно нахлобученными красными шапочками. Их у нас так и называли – красноголовиками. Если ты пропустил в траве такого малыша, то на следующий день находил уже подростка в залихватски развёрнутой шляпке, а ещё через день-два гриб превращался в большого, взрослого «дядю» – как правило, уже червивого.

В корзинку шли все знакомые грибы: белые, подберёзовики, маслята, сыроежки, лисички. Но больше всего ценились белые. Дома, разбираясь с добычей, их откладывали в сторонку и непременно пересчитывали. Очень любила я собирать лисички, выковыривала изо мха даже крошечные гвоздики.

Придя домой, мы с повторным азартом усаживались чистить добычу: можно было снова полюбоваться каждым грибом и обсудить, в каком месте он был найден. С гриба сметался лесной мусор, соскабливалась земля с ножки, экономно обрезалась чёрная пятка. У сыроежек и маслят обязательно снимали плёнку со шляпки. Потом грибы мыли и резали на дольки – и вот тут-то выяснялось, что в некоторых красавцах уже имелись червоточины. Это вызывало разочарование, и попервости я даже пыталась вырезать из гриба нетронутые кусочки.

Ежедневно, пока не надоедало, жарили к обеду грибы с лучком и сметаной. В жарёху шли все грибы подряд, и от этого она получалась особенно вкусной!

***

Август шёл к концу, солнце ослабло, и лето в какой уже раз сменило все свои ароматы: появились запахи отавы и отсыревшей стерни, остро пахла преющая в кучах картофельная ботва. В огороде на полысевших грядках ещё росли огурцы, дозревали последние помидоры на обвалившихся кустах, красовались высокие укропные зонты, но по утрам уже совсем по-осеннему стелились по траве седые от росы косынки паутины. Да и повсюду, куда ни глянь, уже витала неуловимая предосенняя грусть.

Пришла пора уезжать в город…

Граня

Каждый день всех домашних коров в деревне гоняли на пастбище вместе с колхозным стадом. С утра до вечера бабушкина Малютка в большой пёстрой компании щипала сочную духмяную траву, перерабатывая её в витаминное молоко. В полдень, к дневной дойке, пастух подгонял стадо к дороге, устраивался в тенёчке и доставал из своей торбы немудрёную снедь. Коровы, к этому времени уже с полным выменем, ложились в траву отдыхать и перетирать свою жвачку, лениво отмахиваясь хвостами от назойливых слепней. Из деревни начинали подтягиваться хозяйки с подойниками. Колхозная лошадёнка подвозила телегу с громыхающими на ухабах пустыми бидонами и с голосистыми доярками, кое-как пристроившимися по её краям, свесивши ноги.