По колее «Особого пути». Цивилизационный процесс и модернизация в России

• «Воистину, Аллах повелевает блюсти справедливость, делать добро» (сура ан-Нахль, аят 90);

• «Аллах велит вам возвращать… судить по справедливости, когда вы судите среди людей» (сура ан-Ниса, аят 58);

• «Свидетельствуя перед Аллахом, отстаивайте справедливость… Не потакайте желаниям, чтобы не отступить от справедливости» (сура ан-Ниса, аят 135).

В этих и многих других аятах пророком предписывается соблюдать земную справедливость. Практическим воплощением этого принципа является один из столпов ислама – закят (обязательный налог в пользу нуждающихся): пожертвования предназначены для нищих и бедных, для тех, кто занимается их сбором и распределением, и для тех, чьи сердца хотят завоевать, для выкупа рабов, для должников, для расходов на пути Аллаха и для путников (сура 9: Покаяние – Аят: 60).

Требование земной справедливости также запрещает мусульманам обращать в рабство единоверцев. Оно же порождает и мусульманскую систему права – шариат.

Ничего подобного христианство не производит, так как требование земной справедливости в нем практически отсутствует. Напротив, согласно этой религии, несправедливость (включая рабство) должна царить на земле для того, чтобы воздаяние за нее было получено на небесах.

Иудаизм и ислам с их очевидными императивами земной справедливости следуют всей восточной традиции, восходящей к древней Месопотамии. При достаточно смутных, а то и отсутствовавших представлениях о загробном мире верховное божество на Востоке всегда предписывало царям творить справедливость на земле.

«Одной из распространенных характеристик вавилонского царя является словосочетание шар киттим у мишарим „царь справедливости“. Киттим и мишарим – два синонима с приблизительным значением „справедливость“… слово киттум обозначало справедливость в смысле обеспечения устоявшихся норм общественного порядка: человек, взявший у кого-то взаймы, должен был выплатить свой долг с установленными процентами. Напротив, справедливость мишарум была связана с „восстановлением равенства“: человек, обремененный долгами, должен был иметь шанс на облегчение своей участи»50.

Концепция мишарум была довольно сильным препятствием на пути порабощения слабых членов общества сильными. Ее конкретным проявлением была долговая амнистия, которую вавилонский царь провозглашал во время восшествия на престол, а также не раз и во время своего правления, например, по случаю военных побед. Такие меры оформлялись специальными «указами справедливости»51.

С этой традицией христианство полностью порывает. Оно не формулирует к светской власти никакого императива справедливости. Вместо этого к подданным формулируется требование быть покорными любым властям.

Апостол Петр (1 Пет.2:13—14): «Итак, будьте покорны всякому человеческому начальству, для Господа: царю ли, как верховной власти, правителям ли, как от него посылаемым».

Апостол Павел (Рим.13:1—2) – «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению. А противящиеся сами навлекут на себя осуждение».

С этой точки зрения несправедливая власть является Божьим испытанием и потому подчиняться ей для спасениядуши даже более важно, чем власти праведной. Обращенный к подданным императив покорности как бы подразумевает, что власть может быть любой, в том числе несправедливой, например, творить неправый суд.

Подобная идеология явно парализует желание власти творить справедливость в любой из форм, завещанных человечеству вавилонскими царями – как киттум, так и мишарум.

В населении эта же идеология парализует способность к сопротивлению властному произволу; с этой точки зрения христианство, несомненно, ответственно за такой «генетический код» нашей цивилизации, как пресловутая «покорность русского народа».

По признаку отношения к справедливости русская традиция противостоит странам Востока, где обычным делом была государственная эксплуатация населения, однако выработанная тысячелетиями идеология справедливости препятствовала чрезмерному развитию частной эксплуатации. Феномен крепостного права не получил на Востоке такого мощного размаха, как в России – за исключением случаев внешнего завоевания той или иной страны (например, монголами – Ирана). В практике Московского государства не было никаких аналогов «указам справедливости», служившим отличным «средством профилактики» массового рабства. Если эти указы издавались вавилонскими царями примерно раз в 20—30 лет, то Юрьев день, например, отмененный в конце 16 века, русским царям не приходило в голову объявить ни разу вплоть до отмены крепостного права в 1861 году.