Читаем По ком звонит колокол (For Whom The Bell Tolls) полностью

The gray horse was standing almost over him and he could see his ribs heaving.Серая лошадь стояла почти над ним, и он видел, как у нее ходят ребра.
The grass was green where he sat and there were meadow flowers in it and he looked down the slope across to the road and the bridge and the gorge and the road and saw the tank and waited for the next flash.Трава под ним была зеленая, и в ней росли луговые цветы, и он посмотрел вниз, увидел дорогу, теснину, мост, и опять дорогу, и увидел танк, и приготовился к новой вспышке.
It came almost at once with again no whish and in the burst of it, with the smell of the high explosive, the dirt clods scattering and the steel whirring off, he saw the big gray horse sit quietly down beside him as though it were a horse in a circus.Она сейчас же почти и сверкнула, но шипения опять не было слышно, только сразу бухнуло и запахло взрывчаткой, и, когда рассеялась туча взрытой земли и перестали сыпаться осколки, он увидел, как серая лошадь мирно села на задние ноги рядом с ним, точно дрессированная в цирке.
And then, looking at the horse sitting there, he heard the sound the horse was making.И сейчас же, глядя на сидевшую лошадь, он услышал ее странный хрип.
Then Primitivo and Agustin had him under the armpits and were dragging him up the last slope and the new joint in his leg let it swing any way the ground swung it.Потом Примитиво и Агустин, подхватив его под мышки, тащили на последний подъем, и левая нога, задевая за землю, проворачивалась в новом суставе.
Once a shell whished close over them and they dropped him and fell flat, but the dirt scattered over them and and the metal sung off and they picked him up again.Один раз прямо над ними просвистел снаряд, и они бросились на землю, выпустив Роберта Джордана, но их только обсыпало сверху землей, и, когда стих град осколков, они опять подхватили его и понесли.
And then they had him up to the shelter of the long draw in the timber where the horses were, and Maria, Pilar and Pablo were standing over him.Наконец они добрались с ним до оврага в лесу, где были лошади, и Мария, и Пилар и Пабло окружили его.
Maria was kneeling by him and saying,Мария стояла возле него на коленях и говорила:
"Roberto, what hast thou?"- Роберто, что с тобой?
He said, sweating heavily,Он сказал, обливаясь потом:
"The left leg is broken, _guapa_."- Левая нога сломана, Мария.
"We will bind it up," Pilar said.- Мы тебе ее перевяжем, - сказала Пилар.
"Thou canst ride that."- Поедешь вот на этом.
She pointed to one of the horses that was packed.- Она указала на одну из вьючных лошадей.
"Cut off the load."- Снимайте поклажу.
Robert Jordan saw Pablo shake his head and he nodded at him.Роберт Джордан увидел, что Пабло качает головой, и кивнул ему.
"Get along," he said.- Собирайтесь, - сказал он.
Then he said, "Listen, Pablo. Come here."Потом он сказал: - Слушай, Пабло, иди сюда.
The sweat-streaked, bristly face bent down by him and Robert Jordan smelt the full smell of Pablo.Потное, обросшее щетиной лицо наклонилось над ним, и в нос Роберту Джордану ударил запах Пабло.
"Let us speak," he said to Pilar and Maria.- Дайте нам поговорить, - сказал он Пилар и Марии.
Перейти на страницу:

Все книги серии Хемингуэй, Эрнест. Романы

Прощай, оружие!
Прощай, оружие!

После окончания учебы в 1917 г. Хемингуэй хотел вступить в армию, чтобы участвовать в первой мировой войне, однако из-за травмы глаза призван не был и вместо этого в 1917–1918 гг. работал корреспондентом в канзасской газете «Star». Шесть месяцев спустя он уезжает добровольцем в воюющую Европу и становится шофером американского отряда Красного Креста на итало-австрийском фронте, где в июле 1918 г. получает серьезное ранение в ногу, несмотря на которое сумел доставить раненого итальянского солдата в безопасное место. За воинскую доблесть Х. дважды награждался итальянскими орденами. Находясь на излечении в госпитале, Х. влюбляется в американскую сестру милосердия; через десять лет эта любовная история, а также военный опыт легли в основу его романа «Прощай, оружие» («A Farewell to Arms», 1929).Одна из самых удачных работ Хемингуэя, роман «Прощай, оружие!» – история любви на уровне отдельно взятых судеб, но также и повествование о поиске смысла и уверенности в мире.

Эрнест Миллер Хемингуэй

Языкознание, иностранные языки

Похожие книги

Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах
Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах

Представленная книга является хрестоматией к курсу «История новой ивритской литературы» для русскоязычных студентов. Она содержит переводы произведений, написанных на иврите, которые, как правило, следуют в соответствии с хронологией их выхода в свет. Небольшая часть произведений печатается также на языке подлинника, чтобы дать возможность тем, кто изучает иврит, почувствовать их первоначальное обаяние. Это позволяет использовать книгу и в рамках преподавания иврита продвинутым учащимся.Художественные произведения и статьи сопровождаются пояснениями слов и понятий, которые могут оказаться неизвестными русскоязычному читателю. В конце книги особо объясняются исторические реалии еврейской жизни и культуры, упоминаемые в произведениях более одного раза. Там же помещены именной указатель и библиография русских переводов ивритской художественной литературы.

Авраам Шлионский , Амир Гильбоа , Михаил Наумович Лазарев , Ури Цви Гринберг , Шмуэль-Йосеф Агнон

Языкознание, иностранные языки
История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя
История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя

Многие исторические построения о матриархате и патриархате, о семейном обустройстве родоплеменного периода в Европе нуждались в филологической (этимологической) проработке на достоверность. Это практически впервые делает О. Н. Трубачев в предлагаемой книге. Группа славянских терминов кровного и свойственного (по браку) родства помогает раскрыть социальные тайны того далекого времени. Их сравнительно-историческое исследование ведется на базе других языков индоевропейской семьи.Книга предназначена для историков, филологов, исследующих славянские древности, а также для аспирантов и студентов, изучающих тематические группы слов в курсе исторической лексикологии и истории литературных языков.~ ~ ~ ~ ~Для отображения некоторых символов данного текста (типа ятей и юсов, а также букв славянских и балтийских алфавитов) рекомендуется использовать unicode-шрифты: Arial, Times New Roman, Tahoma (но не Verdana), Consolas.

Олег Николаевич Трубачев

История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука