По милости короля. Роман о Генрихе VIII [litres]

– Никогда я не был льстецом, – возразил Гарри. – Я человек прямой. Говорю то, что думаю. И считаю, что вы женщина, которую я смогу уважать, и вы станете прекрасной королевой Англии. – Он потянулся к Екатерине и взял ее за руку. – Леди Латимер, я прошу вас стать моей женой.

Она как будто на мгновение потеряла дар речи, после чего на одном дыхании выпалила:

– О сир, я крайне удивлена! И я недостойна. Ваша милость оказывает мне слишком большую честь.

Гарри сжал ее руку:

– У вас есть все необходимые качества, и мы с вами хорошо ладим, разве нет? Я испытал много разочарований в браках, у меня было несколько никуда не годных жен, но с вами мы хорошо сойдемся.

– Честно говоря, ваше величество, я не знаю, что ответить. Я только недавно овдовела и не думала о таком скором замужестве, если вообще собиралась снова искать себе супруга. Учитывая состояние здоровья вашей милости, я думала, вам просто приятно проводить время в женском обществе.

– Клянусь Богом, миледи, я не ищу няньку, мне нужна королева, которая станет украшением моего двора, и жена, которая подарит мне еще сыновей! Я хотел бы видеть рядом с собой зрелую и умную женщину, с которой можно поговорить по душам и которой можно довериться. А на вас можно положиться, я это знаю. Я одинок. Мне хочется иметь жену в своей постели и за столом. К тому же в вас есть какой-то жар. Думаю, вы неравнодушны ко мне.

Гарри открыл Екатерине душу, намереваясь растопить ее сердце. Однако она глядела на него с сомнением:

– Это верно. Вы очень нравитесь мне, ваша милость, не только как мой государь, которого я обязана любить, но и как друг. Вы были очень добры ко мне и моим родным.

– Надеюсь, вы не относитесь ко мне исключительно как к покровителю? – шутливо произнес Гарри.

– Конечно нет! Мне бы не хотелось, чтобы вы считали меня корыстной, только благодарной.

– Вы сомневаетесь? Я предлагаю вам весь мир.

– Благосклонность вашего величества для меня бесценна, – ответила Екатерина. – Прошу вас, дайте мне немного времени, чтобы все обдумать и помолиться.

Гарри сел, разочарованный, и сказал:

– Конечно. Но прошу, не заставляйте меня ждать слишком долго.

Гарри сгорал от нетерпения. Ощущение было такое, словно в разгар охоты добыча ускользала от него, и он целиком погрузился в момент, когда все остальное теряет смысл, остается только одно желание – поймать зверя. Вдруг ему до смерти захотелось жениться на Екатерине. Он любил ее, ценил. Она должна принадлежать ему!

Ранним летним вечером Екатерина пришла к нему в подаренном им элегантном зеленом бархатном платье и во французском капоре из белого атласа. Гарри постарался встать настолько быстро, насколько позволяла забинтованная нога, и протянул к ней руки:

– Нет, леди Латимер, не нужно реверансов. Садитесь. – Он указал на кресло по другую сторону от камина, на котором стояла большая ваза с розами.

– Какие прекрасные цветы! – восхитилась Кэтрин. – Надеюсь, ваше величество здоровы?

– Да, и надеюсь, вскоре я буду чувствовать себя еще лучше. Миледи, вы ничего не хотите мне сказать? – Король затаил дыхание.

– Да, ваше величество, – улыбнулась Екатерина. – Для меня большая честь принять это милостивое предложение.

Гарри едва не заплакал от радости.

– Вы сделали меня счастливейшим человеком на свете, – с дрожью в голосе произнес он.

Глава 36

1543 год

Они поженились в октябре. Венчание состоялось в молельне королевы в Хэмптон-Корте. Церемонию проводил Гардинер, и казалось, весь мир аплодирует новобрачным. Среди двадцати гостей, собравшихся на свадьбу, были дочери Гарри, Хартфорд и Маргарет Дуглас, которая снова вернулась в фавор у короля и несла шлейф невесты. После окончания службы новая королева Екатерина обняла Марию и восторженную Елизавету, которой было уже почти десять и которая начинала кокетничать совсем как ее мать.

И вот Гарри, довольный, окунулся в блаженство супружества.

Екатерина была спокойнее любой из его более молодых жен, и они хорошо ладили. Она не позволяла себе капризов и была нетребовательна. В постели и за столом проявляла любовь и доброту, а когда нога лишала Гарри возможности двигаться, относилась к супругу с теплым сочувствием. К счастью, сам он оказался способен достойно исполнять роль мужа и вел на удивление активную жизнь. Если король и не чувствовал себя таким помолодевшим, как в браке с Кэтрин Говард, то все же считал себя счастливым человеком, особенно когда Кейт сказала ему, что их союз стал для нее величайшей радостью и утешением. Никогда еще, думал Гарри, не было у него жены, более подходящей к его душевным склонностям.

Король с гордостью наблюдал, как новая королева распространяет на двор свое благотворное влияние и собирает вокруг себя ученых людей. Она тщательно соблюдала религиозные обряды, а ее редкое добронравие делало каждый день похожим на воскресенье, чего никогда еще не бывало в королевском дворце. Кейт постоянно записывала свои мысли, и Гарри, читая ее дневник, видел, что она наделена личным благочестием, а ее взгляды на религию больше соответствуют идеям Эразма, чем Лютера.