По милости короля. Роман о Генрихе VIII [litres]

– Конечно я люблю вас. Вы мой сын и наследник, – ответил Гарри и обнял принца, понимая, что, скорее всего, кажется мальчику фигурой отдаленной и вызывает у него благоговейный страх.

В октябре, после дня рождения, Эдуарду надели штаны и забрали из рук женщин. Принц, казалось, не расстроился из-за отъезда леди Брайан и нянек, а обрадовался: теперь с ним будет заниматься выбранный отцом наставник при помощи целого штата служителей-мужчин.

– Мой сын должен получить образование, приличествующее будущему королю, – объяснял Гарри каждому кандидату, с которым беседовал, подбирая учителей для сына. – Это должно быть классическое образование, подходящее для современного правителя.

Все приглашенные им учителя были известными гуманистами, последователями Эразма, Вивеса и Мора. При воспоминании о Море сердце Гарри болезненно сжалось. Если бы Мор не противился ему, то сейчас был бы здесь и давал бы советы, чему следует учить Эдуарда.

Главным наставником принца Гарри выбрал доктора Ричарда Кокса, который был олмонером при Эдуарде, а также работал вместе с королем над созданием «Королевской книги».

– Ваша милость, я считаю, что учение должно приносить радость и хороший учитель только изредка прибегает к палке, – сказал Кокс, кладя на стол перед Гарри стопку бумаг.

Они находились в кабинете короля, оба закутанные в меха – стекла в окнах дребезжали под ледяным ветром.

– Скорее пряник, чем кнут. – Гарри кивнул, вспоминая, как старик Скелетон колотил его, когда он делал ошибки, и тем не менее у него имелись основания быть благодарным своему раздражительному старому учителю хотя бы за то, что тот внушил ему любовь к знаниям, оставшуюся с ним на всю жизнь. – Так, значит, это расписание занятий, которое вы составили?

– Да, сир. Как вы хотели, в нем сделан большой упор на языки, включая латынь и греческий. Его высочество будет изучать Писание, классическую литературу, философию, астрономию и свободные науки.

– Принц очень умен и любит книги, – с гордостью сказал Гарри. – Я так понимаю, будет уделено время отдыху и спорту.

– Естественно. – Кокс улыбнулся. – Учеба будет перемежаться занятиями верховой ездой, стрельбой из лука, фехтованием, теннисом, музыкой и танцами.

– Ему все это понравится, – уверенно заявил Гарри.

Однако про себя беспокоился, что, будучи хрупкого сложения, Эдуард никогда не станет таким атлетом, как он сам. Но принц еще мал, он вырастет.

– Мне бы не хотелось, чтобы он учился один, – продолжил король. – Я организую небольшую школу и уже выбрал четырнадцать мальчиков из хороших семей, которые будут получать образование вместе с Эдуардом.

Гарри присутствовал на открытии школы. Когда он вошел в класс в Эшридже, мальчики вскочили на ноги. Доктор Кокс тоже поднялся из-за стоявшего на помосте стола. Эдуард, парта которого находилась в первом ряду, выглядел повзрослевшим – с него сняли юбки, а длинные светлые волосы коротко обстригли, – теперь это был настоящий мальчик! Рядом с ним стоял сын Саффолка, Генри Брэндон, а с другой стороны – наследник Суррея, лорд Томас Говард; позади виднелись сын лорда Лайла, Роберт Дадли, и другие, все – отпрыски знатных семейств, которым предначертано славное будущее.

– Будьте хорошими мальчиками, – наставительно сказал им Гарри. – Слушайтесь своего учителя, он самый лучший.

Пятнадцать юных голов склонились, а король, прихрамывая, зашагал к двери, оставляя Кокса заниматься своим делом.

По просьбе Кейт Гарри пригласил всех троих своих детей провести Рождество при дворе. Празднования начались 23 декабря, в этот день брат королевы Уильям получил титул графа Эссекса. Церемония прошла в зале для приемов Хэмптон-Корта с большой пышностью, что в те дни случалось не часто. Затем двор переехал на йолетиды в Гринвич.

У Гарри теплело на сердце, когда он видел, как Кейт увлеченно занимается с его детьми, а они, сбросив с себя привычную сдержанность, веселятся вместе со всеми участниками торжеств, верховодил на которых Князь беспорядка. Гарри и сам поиграл в прятки, шаффлборд и «лагерь пленных»[29], хотя после этого, облегченно вздохнув, с удовольствием сел за карты.

В Новый год Денни подарил королю часы-солонку в итальянском стиле, созданные по проекту Гольбейна и Николаса Кратцера. Восхищавшийся любыми механизмами, Гарри вскоре обнаружил, что внутрь этого приспособления хитроумно встроены песочные часы, двое солнечных и компас. Король увлеченно провозился с новой игрушкой бóльшую часть дня.

Екатерина была тронута подарком Елизаветы: та преподнесла ей выполненный самостоятельно очень длинный перевод религиозной поэмы королевы Наваррской «Зерцало грешной души», для которого изготовила прекрасный синий переплет и на котором вокруг инициалов Кейт вышила серебряной нитью изящный узор узловатыми стежками.

– Вашей милости, вероятно, придется вымарать и подправить слова, которые, я знаю, во многих местах переведены грубо, – предупредила Елизавета, но Кейт покачала головой: