Под грозой и солнцем

В Петрозаводске, в одной из квартир нового каменного дома, справляли одновременно новоселье и свадьбу. В коридоре и комнатах еще пахло свежей штукатуркой, на дверях и лестничных перилах краска не успела еще как следует просохнуть, а люди жили уже полной жизнью.

Здесь недавно получила небольшую комнату и Ирина. Однажды директор учреждения, где Ирина работала, вызвал ее и поинтересовался семьей, которой у нее не было, и родными, которых она потеряла.

Потом спросил:

— Вы твердо намерены остаться у нас работать?

Вопрос удивил ее:

— Я не собираюсь никуда…

— Хорошо. Мы довольны вами. А спросил я вас потому, что… в ближайшее время мы могли бы предоставить вам комнату. И будет нехорошо, если вы после этого перейдете в другую организацию.

— Да, это было бы некрасиво, — согласилась Ирина, поблагодарив, и вышла из кабинета.

И вот теперь она в новой квартире.

На свадьбу приходили главным образом товарищи жениха — молодые рабочие завода.

Ирина встречала гостей в прихожей и помогала раздеваться. Одним из последних пришел высокий худощавый юноша в роговых очках. Он держал под мышкой большой пакет, перевязанный лентой. Взяв Ирину за руку, юноша с пафосом начал:

— От всего сердца желаю вам счастья, хотя вы и увели из нашей компании хорошего товарища и замечательного слесаря. Разрешите мне, как другу жениха, надеяться, что ваша любовь воодушевит нашего дорогого Сашу, я хотел сказать — нашего Александра Ивановича, на новые трудовые подвиги. Смею надеяться, что вы позволите Саше, извините, Александру Ивановичу, и впредь оставаться нашим другом и товарищем, что вы не похитите его у нас насовсем. Прошу вас принять мой скромный подарок…

Увлеченный своей речью, юноша не заметил, что гости с трудом удерживаются от смеха. И когда раздался дружный хохот, он опешил. В чем дело? Поздравительную речь он произнес слово в слово, как выучил. А гости продолжали хохотать. Наконец кто-то из них пожалел вконец растерявшегося юношу и сказал:

— Ох, Ваня, Ваня, да ведь ты все перепутал! Невеста-то не Ирина, а Галя. Вот она…

От смущения Ваня не мог вымолвить ни слова. Да и обидно было: хорошая речь пропала даром. С досады он уже готов был повернуться к выходу, но его удержали.

С шумом и смехом гости направились к столу.

Ваня ошибся не случайно. Сегодня Ирина исполняла обязанности хозяйки. Квартира состояла из двух комнат, кухни и ванной. Комната поменьше принадлежала Ирине, побольше — молодоженам. За несколько дней соседи подружились и решили вместе отпраздновать торжественный день новоселья и свадьбы. Только Ирине некого было приглашать на свой праздник. В городе у нее не было ни одного близкого знакомого, кроме хозяйки старого деревянного домика на Голиковке, где она жила до этих пор. Ирина пригласила хозяйку, но та отказалась, сославшись на то, что после войны за годы своего одиночества отвыкла от шумного веселья. Правда, они устроили прощальный вечер, но скромно, вдвоем.

Почти все гости пришли на свадьбу парами. Ваню посадили рядом с Ириной. Невеста согласилась простить его оплошность при условии, что за столом он будет внимателен к Ирине. Но Ваня все еще не мог прийти в себя, и Ирине пришлось ухаживать за своим кавалером.

Глядя на него, она вспомнила, что на их свадьбе Вейкко был таким же смущенным и неуклюжим.

Когда было выпито за здоровье и счастье молодых и «горько» ослащено их поцелуями, гости выпили за новоселье. Потом жених предложил поднять тост за то, чтобы в ближайшее время в этой квартире была сыграна еще одна свадьба. Все чокнулись с Ириной. Она, смеясь, качала головой.

Саша, или, как его сегодня почтительно величали, Александр Иванович, хорошо пел. Сначала Ирина тихонько подпевала ему, но скоро песня завладела ею. Она запела смелее, полным голосом. Все притихли, и Ирина продолжала петь одна. Сашина слава померкла, но он не обижался. Растроганный Ваня изредка тайком поглядывал на Ирину.

Она спела почти все песни, которые знала. Задумчиво посмотрев на молодую пару, Ирина извинилась, что споет еще одну песню, не совсем подходящую для свадьбы.

В старых письмах отца
Я нашла этот локон —
Золотой, золотой, словно солнце весной.
Это матери локон,
Его срезал отец мой
На рассвете их давней поры молодой…

Кто-то позвонил в дверь. На звонок вышла Галя. Она скоро вернулась и позвала Ирину:

— Тебя там спрашивают.

Ирина растерялась: кто мог искать ее, тем более в новой квартире? Еще больше она удивилась, увидев в прихожей знакомую из родного города, маленькую и худенькую черноглазую девушку, с которой они когда-то вместе выступали в хоре Дома культуры.

— Светлана, ты ли это? — Ирина не верила своим глазам.

Светлане хотелось броситься Ирине на шею, но веселый шум в комнате удержал ее. Она поняла, что пришла в неудачное время, и растерянно проговорила:

— Ирина, не сердись, что я зашла. Мне не хотелось уезжать из Петрозаводска, не повидавшись с тобой…

Взяв девушку за руку, Ирина повела ее в свою комнату:

— Как же ты меня разыскала?