Под грозой и солнцем

— Познакомьтесь. Товарищ Ларинен, старший прораб стройки и мой заместитель. Он же секретарь партийной организации. А это наш новый прораб, Надежда Павловна Карпова…

Девушка привстала и протянула Ларинену маленькую мягкую руку.

Нового прораба ожидали давно, и теперь, пожимая руку девушки, Вейкко почувствовал досаду: прораб-то приехал, а кто за нее работать будет? Вместе с тем он чувствовал к девушке жалость, желание помочь ей, защитить.

— Вы прямо из института? — участливо спросил он.

— Нет, после института была зиму на практике в Москве, потом недолго в Петрозаводске.

На языке у него вертелся вопрос: «А у нас вы долго пробудете?» Вслух же он сказал:

— Хорошо, что приехали в такое время. Летом у нас красиво.

Няттинен протянул Ларинену какую-то бумагу. Из треста сообщали, что можно приступать к строительству дома по улице Березовой. Еще при проектировании Вейкко был категорически против закладки. Он и теперь не смог промолчать:

— Я остаюсь при своем мнении. Мы закладываем слишком много новых строек и не доводим их до конца.

— Ничего, все доведем, — бодро сказал начальник.

— Чем? — вспылил Ларинен. — Вот если бы у нас была волшебная щука, которая по велению Емели построила за одну ночь золотой дворец, тогда другое дело. Ведь у нас не хватает ни рабочих рук, ни средств, ни стройматериалов.

— Зато к нам приехала Надежда Павловна, — пошутил начальник. — Она строила в Москве и побольше дворцы, чем твой золотой. Не правда ли, Надежда Павловна?

— В Москве я была только на практике, училась… — Девушка виновато улыбнулась.

— А не привезли ли вы к нам с собой средств и рабочей силы? — спросил Вейкко.

Девушка развела руками.

— Вот Надежда Павловна и будет строить, — решил начальник. — Иди, Вейкко Яковлевич, показывай ей свой огород.

Ларинен помрачнел. Новое здание должно закладываться как раз на месте его огорода. Люди могут и впрямь подумать, что он только из-за этого был все время против стройки. Раздосадованный, он молча пошел одеваться.

Тем временем начальник говорил девушке:

— Вам, конечно, нужно бы отдохнуть с дороги, но я даже не знаю, где вам отвести комнату. Не хотелось бы поселять вас в общежитии. Осмотрите пока свое рабочее место, а с жильем мы здесь что-нибудь придумаем.

— Да, я хотела бы иметь отдельную комнату, — сказала Надежда Павловна. — У меня ребенок.

— Ребенок? — изумился начальник. — Это меняет дело. Ну ничего, все будет в порядке.

День был теплый, и Ларинен пожалел, что надел пальто. Надежда Павловна шла рядом с ним в светлом летнем пальто широкого покроя и с интересом поглядывала по сторонам: куда ее занесло! Полугород, полудеревня, каких много рождается, когда старая деревня превращается в село, а село — в город. На одной и той же улице размещались и маленькие хибарки, и двухэтажные деревянные дома, и четырехэтажные каменные здания. За домами далеко тянулись огороды, уже освободившиеся из-под снега.

— В Москве уже, наверное, зеленеет трава, — первой нарушила молчание Надежда Павловна. — А по Москве-реке давно ходят речные трамваи, — добавила она мечтательно.

— Вас уже в Москву потянуло? — усмехнулся Ларинен. — Вы же говорили, что после Москвы жили в Петрозаводске.

Она ничего не ответила.

Вейкко немного знал Москву, он учился там на курсах строителей. И теперь, шагая с Надеждой Павловной, он вспомнил то время так отчетливо и живо, как будто только вчера вернулся домой. Там, на набережной Москвы-реки, на палубе речного трамвая или на широких бульварах, эта девушка с косами была бы на месте. И у здешних девушек были косы и красивые летние пальто, но все-таки в Надежде Павловне было что-то чисто московское. Здесь, в этом городе, напоминающем деревню, где даже на главной улице были ямы и ухабы, она выглядела сиротливо. «Нет, не уживется она здесь!» — с сожалением подумал Ларинен.

Как бы отгадав его мысли, она сказала:

— Я ведь не москвичка. Я только училась там. А родом из Вологды.

— Во время войны я лежал там в госпитале.

— Тогда я была еще маленькая.

— А сейчас большая? — улыбнулся Вейкко, но сразу понял, что его шутка неуместна. Ведь как-никак она инженер. И он деловито добавил: — Поначалу вам может показаться трудно, Надежда Павловна. Но вы не падайте духом, не стесняйтесь, обращайтесь смело за помощью.

— Будьте добры, называйте меня просто Надей, — попросила она.

— У рабочих принято называть прорабов по имени и отчеству.

— Вы же начальник. И мы сейчас не на строительстве.

— Хорошо, Надя.

Они подошли к незаконченному четырехэтажному каменному зданию. Оно уже было под крышей, но отделочных работ еще не начинали. Не было ни дверей, ни окон, ни лестницы, ни потолков. С этажа на этаж можно было подняться только по дощатым сходням.

По зданию гулял сырой, холодный ветер. Юркие птицы встревоженно летали по комнатам. У них, видимо, были здесь гнезда. Где-то наверху ветер хлопал плохо прибитой доской.

— Разве здесь не работают? — удивилась Надя.

— Уже четвертый месяц, как работы приостановлены, — нахмурился Ларинен.

— Почему?