Под небом Аргентины

— Вот не думал, что все так легко уладится! Признаться, я как раз искал деньги… Сегодня же вечером он будет здесь. — И Видю шагнул к двери.

Подруги, давно свыкшиеся с грубостью мужчин, не придали особого значения ни дерзким ухмылочкам Видю, ни тону, каким он произнес последние слова.

Сириец легко постучал и вошел, не дожидаясь ответа. Комиссар встретил его угодливой улыбкой:

— Какая честь!

Гость сел, вынул гаванскую сигару и молча протянул свой дорогой портсигар комиссару. Потом все так же молча достал изящный перочинный ножичек и принялся медленно подрезывать ее.

Отношения между этими двумя были не совсем обычными. Комиссар представлял верховную власть в городе. Этот человек прославился своей жестокостью. Перед ним трепетали самые закоренелые преступники, которых порядочно водилось в Берисо, наводненном игорными и публичными домами. Сириец официально считался коммерсантом, но никто бы не мог сказать определенно, в чем заключались его торговые дела. Каждому в Берисо было известно, что он контролировал все заведения, где играли в азартные игры. Никто не знал, откуда явился этот высокий, сильный, крупный человек. Лет десять назад он сумел разогнать банду убийц и подчинить себе всех дельцов, занимавшихся незаконными махинациями, связанными с публичными и игорными домами. О его силе и жестокости рассказывали самые невероятные истории. Но не страх заставлял комиссара, прекрасно сознававшего силу своей власти, терпеть дерзкое поведение Сирийца. Слишком тесно переплетались их интересы. Сириец щедро одарял тех, кто верно служил ему, и комиссар ежемесячно получал от него мзду, намного превышавшую его жалованье. Кроме того, Сириец пользовался немалым влиянием среди депутатов парламента провинции.

Сириец глубоко затянулся сигарой и лишь тогда взглянул на комиссара.

— Как дела?

Комиссар знал, что Сириец пришел к нему не для того, чтобы справляться о его делах, и с тревогой спросил:

— Что у тебя?

— Ты задержал одного из моих.

— Нет у меня такого. Твоих ребят я не трогаю.

— Есть. Болгарин.

— A-а, ты про него! Я не знал, что он твой. — Комиссар улыбнулся. — Неплохо кулаками работает… Помял бока одному моему парню.

— Что-нибудь серьезное?

— Ерунда. Рожу расквасил, пару зубов выбил.

— Позови его, Пожалуйста, сюда.

Комиссар нажал кнопку звонка и приказал явившемуся полицейскому привести Наско.

Наско робко вошел в роскошный кабинет и, встретившись с глазами Сирийца, низко опустил голову.

— Почему дрался? — строго спросил Сириец.

Наско интуитивно почувствовал, что если расскажет о настоящей причине драки, то упадет в глазах этих людей. Солгал:

— Пристал ко мне… Сует нос не в свое дело.

Сириец решил, что пострадавший сунул нос в "дела" Наско, связанные с интересами его же, Сирийца, сказал:

— Все равно ты плохо поступил. Для этого у меня есть люди. Чтобы больше не повторялось! Сейчас иди отдыхай, завтра зайдешь и все расскажешь.

Наско быстро вышел из кабинета. Комиссар искоса взглянул на Сирийца:

— Парень что надо. Твои львы его обработают.

— У меня другие планы, — сухо ответил Сириец и встал.

Очутившись на улице, Наско глубоко втянул в себя воздух. Резкая перемена отношения к нему в полиции скорее напугала, чем обрадовала его. У Сирийца и сила, и влияние, а он его обманул. Как теперь быть?

Впрочем, вид чистых асфальтированных улиц Энсенады, ярко освещенных роскошных витрин магазинов ободрил его. Он забыл о своей тревоге и даже стал что-то напевать. Да, неплохо он устроился. Далеко можно пойти, если держаться Сирийца и не терять сообразительности и ловкости. А история с Новаковым… Что-нибудь придумаем. До завтра есть время.

Мурлыча что-то веселое себе под нос, он зашагал к квартире Видю. Вот удивятся эти философы! Но он их помучает, ничего сразу не скажет, пусть хоть лопнут от любопытства.

Видю и Трако и вправду ахнули, увидев Наско. Он присел на старый расшатанный стул и засмеялся:

— Что глаза таращите? Как видите, я на свободе.

— Кутузка не для таких, как ты, — заметил Трако.

— Да, пришлось поваляться в участке, зато тот тип и думать позабудет про Лену до конца своей жизни.

— Далеко не так. Отец сам расписался, что дочку в прислуги отдает, даже аванс получил. Лена согласилась и… дело с концом.

— Ты откуда знаешь, что согласилась?

— От нее.

Наско с досадой махнул рукой:

— А ну ее! Пусть делает, что хочет.

— Все же, не будь она да ее подруга, покормил бы ты вшей денек-другой в участке, — умышленно сказал Трако, не поверивший ни слову из того, что ему рассказал накануне Видю.

Наско вскочил.

— Какое они имеют отношение к тому, что меня выпустили?

— Они ведь дали Видю деньги на штраф.

— Идиот! Если бы я вас дожидался, сгнил бы там. Что еще за история?

Трако остро взглянул на Видю:

— Я так и думал… Он взял у них деньги штраф уплатить, а сам сунул их в карман. — И решительно сказал товарищу: — Слушай, ты! Рано утром отдашь деньги обратно. Или нет, дай я сам верну!

Наско с недоумением переводил взгляд с одного на другого. Видю пошарил в кармане, бросил Трако две скомканных десятки и иронически произнес: