ПОЭМА О СКРЫТОМ СМЫСЛЕ

Один араб навьючил на верблюда
Мешок зерна — три иль четыре пуда.

А чтоб не пустовал второй мешок,

В него насыпал бедуин песок.

На горб и сам тотчас он взгромоздился,

Но здесь как раз мудрец один случился.

Он вопросил: «Что ты везешь в мешках,

О человек, храни тебя Аллах?»

Рек бедуин: «Зерно навесил здесь я,

А там — мешок с песком для равновесия

И для того, чтоб не был пуст мешок!»

Мудрец спросил: «Зачем тебе песок?»

Он продолжал: «Ты раздели пшеницу,

Чтоб в двух мешках ей равно уместиться.

От этой станет легче благостыни

Тебе, мешкам обоим и скотине!»

Вскричал араб в слезах от восхищенья:

«Как просто мудрое твое суждение!

Но почему же сам идешь пешком

Ты, о мудрец, что мне едва знаком?

Хождение пешком тебе ль по чести?

Поедем на моем верблюде вместе!»

Соседством с мудрым спутником счастливый

Спросил араб: «Кто ты, красноречивый?

С таким умом и с языком таким

Ты, может быть, везир или хаким?

Дай мне совет, глупцу и маловеру

Как дни прожить по твоему примеру?

Сказал мудрец: «Ужель мой жалкий вид

О низком звании не говорит?»

«Тогда скажи, мудрейший из достойных,

Сколь у тебя овец, верблюдиц дойных?»

Изрек мудрец: «Нет у меня и стада,

О любопытный более чем надо!»

«Владеешь ты — прости вопрос мой праздный,—

Наверно, лавкой, где товарец красный?»

«Нет у меня товара никакого,

Не то что лавки, нету даже крова!»

Араб промолвил: «Как не жить богато

Тому, чье слово драгоценней злата?

Иль, может быть, ты сам живешь, как птица,

А злато в тайниках твоих хранится?»

Сказал мудрец: «Поверь мне, бедуин,

И бос и гол я и, как перст, один.

Нет у меня, что с нищетою дружен,

Не то что злата — и гроша на ужин!

От мудрости моей мне, право слово,

Нет блага, нет прибытка никакого!»

Сказал араб: «О человек бездомный,

Что мне от мудрости твоей никчемной?

Ступай,— добавил он, дрожа от гнева,—

Коль твой направо путь, так мой — налево!

Без твоего совета я бы мог

В своем втором мешке везти песок.

Ты, может, и умен, но ты — бродяга.

Я глуп, но глупость мне идет во благо.

Пускай я немудрен, а все же сыт,

И божьей милости мне путь открыт!»

О том, как мышь украла верблюжий повод