Поэты пражского «Скита»

На окнах отеля — бумажные розы.
У пыльных зеркал оплывает свеча.
По лестницам бродят свистки паровозов
И в комнаты входят — не постучав…

И смотрят: на отмели душной постели,

Бутылками бедствий с запиской сердец,
Бессонные люди считают недели
И едут в Стокгольм или в Порт-Суэц.

И стекла, звеня от сочувственной дрожи,

Опять провожают экспресс на Симплон,
Где в синих купе и томящ, и тревожен
Такой же летящий, полуночный сон…

И сразу решаясь — счета и билеты!

Сегодня — столетие скуки и лжи…
Но в ночь юбилея сигналы рассвета
Твердят семафорами — ехать и жить!

А завтра, проснувшись, не вспомнят, не вспомнят

Вчерашнюю драму над партером крыш,
Увидев внезапно из утренних комнат
Над дымом разлуки встающий Париж!..

«Воля России». 1929. № 4

ТЯЖЕЛОЕ ПИСЬМО

Кряхтя и согнувшись под ношей,
Письмо мне принес почтальон.
Он был утомлен и взбешен.
                        И сказал:
«В другой раз — наймите себе лошадь!
А я вам не вол!» —
— И сбросил письмо на стол.
             Доска у стола —
                        Лопнула,
Жалобно, как сигнал,
Атлантический SOS —
Из комнаты до небес,
На синий, далекий берег
Божественных Америк…
— Я отдал последнюю крону —
               Почти обед.
И сказал — «Очень тронут…
Простите, что больше нет…»
…Почтальон ушел, отирая пот.
Шаги проскрипели в саду.
Я разорвал конверт. А внутри —
Только пять слов. Вот:
                «Больше не приду.
                            Прощайте.
                                           Мари».

«Воля России». 1929. № 4

ОБЕДЕННЫЙ ПЕРЕРЫВ