Пока дышу

«А ведь она права, — решил Трой, огибая рассыпавшийся от времени прицеп старого грузовика. Трухлявый тент был изодран на полоски, которые полоскались на ветру, словно забытые знамёна поверженной крепости. — Этот мир нам больше не принадлежит». Последние несколько часов они двигались по шоссе, пересекающему штат с севера на юг — когда-то широкому, ровному. Как-никак федеральная трасса. Теперь это не имело никакого значения. Потрескавшееся, гуляющее волнами вздутий покрытие дороги не могло повредить немногочисленным машинам, которые попадались им на пути. Неподвижные, грязные, на осевших шинах, они прятали смерть за пыльными стёклами. Люди пытались убежать от неё да так и умирали, никуда не добравшись.

Бади деловито обнюхивал останки автомобилей, изредка лениво задирая лапу на ржавый бампер допотопного форда или порыжевшую сухую резину спущенного колеса неожиданно возникшего на пути школьного автобуса. Натали молчала. От самой заправки она не проронила ни слова. Трой глянул на горизонт — солнце висело низко.

— Надо подумать, где заночуем, — он догнал девушку ровно за один широкий шаг.

— А? — Она очнулась от своих мыслей, удивлённо посмотрела на солнце, на Троя. — Да, ты прав. И о том, что есть будем.

У него в животе висела сосущая пустота. Вряд ли Бади сможет так же ловко наловить им луговых собачек в поле, как он сделал это с теми двумя в сарае. Трой тоскливо оглядел окрестности: справа и слева, впереди и за спиной — одни и те же волнистые поля. Что-то его смутило. Какая-то нелогичность в мягких, практически незаметных глазу плавных переливах холмистой равнины, заросшей дикими, в пояс, травами и разрозненными купами кустарника. Он приложил руку ко лбу, прикрываясь от низкого солнца, которое спешило окрасить мир в красновато-коричневые тона.

— Что там? — встревоженно замерла рядом Нат, поднимая руку к ремню своего карабина.

— Не пойму.

Слева горизонт выглядел подозрительно ровно, словно кто-то прочертил резкую тёмную линию между полями и небом, густеющим в надвигающихся сумерках.

— Там точно что-то есть! Что-то очень длинное, — теперь и Нат щурилась на убегающее в закат светило.

Не сговариваясь, они свернули с шоссе и заспешили к загадочному строению. Чем бы оно ни оказалось, всё лучше, чем ночевать под открытым небом.

— Ты это видишь? — прерывающимся от быстрой ходьбы голосом спросила Нат.

— Чёрт! Да! Глазам не верю.

Посреди поля тянулась бесконечная цепочка вагонов. Каких именно, с такого расстояния было не разглядеть.

Голова и хвост поезда терялись в сгущавшейся темноте. Замерший когда-то посреди бескрайних равнин товарняк так и остался ржаветь под равнодушным небом Южной Дакоты. Череда вагонов казалась бесконечной. Те, к которым они вышли, были давно вскрыты и разграблены. Метёлки травы поднимались до зияющих мраком внутренностей, она пробивалась между шпал, оплетая колёса. Бади деловито подбежал к ближайшим и задрал лапу, пометив место предстоящей ночёвки.

До смешного одинаковые инерционные фонарики зажужжали, выхватывая из темноты обрывки подмокшего картона, мелкий мусор, полоски проржавевшей жестяной ленты, обломки деревянных поддонов… Трой собирался подсадить девушку, но она закинула рюкзак внутрь и ловко забралась в вагон, протягивая руки к его вещам. Мимо мелькнула мохнатая туша и, скрипнув когтями по железному полу, сопя, исчезла во мраке. Кое-как расчистив себе местечки по разные стороны от входа, они рухнули спать — день получился тяжёлым и длинным.

Наверное, он задремал. Потому что это не могло быть правдой: мягкие губы нежно касались его лица, под руками исходило жаром стройное, гибкое тело. Пульс колошматил, отдаваясь в ушах и в кончиках пальцев, спина выгнулась на жёстком полу, и Трой едва успел подавить стон, готовый сорваться с губ. «Чёрт!» Он подтянул ноги, прислонился спиной к стене вагона. В темноте ничего не было видно, а стук собственного сердца заглушал все другие звуки, если они были. Нагретая за день металлическая коробка остывала медленно, отдавая тепло внутрь. Трой стянул футболку. Легче не стало. В пяти футах от него где-то в темноте сидела девчонка. Это только в первую ночь у костра она показалась ему ребёнком. Но то впечатление оказалось обманчивым — она была по меньшей мере его ровесницей, вполне созревшей для…

Додумывать Трой не стал. Решительно поднялся и бесшумно, словно призрак, пересёк широкую полосу прохладного ночного воздуха в проёме открытой двери. Там, где, по его ощущениям, должна была лежать Натали, он наклонился, но протянуть руку не успел. Что-то мешало ему двинуться дальше. Непреклонная твёрдость холодного ствола её ремингтона упиралась в диафрагму. Трой поперхнулся. Виновато ли в этом было то, что он слишком резво «шёл на таран», или возмущение? Девчонка подняла на него оружие, а Бади, предатель-Бади, даже ухом не повёл!