Пока дышу

— Тебе лучше! — в голосе девушки звучала открытая радость. И облегчение.

Трой поднялся из кресла. Неловко поёжился, вспомнив, что вместо лица у него картофелина, и облокотился на перила, глядя на Натали сверху вниз.

— Спасибо! Ты меня выходила. Я — правда — в порядке, не считая вот этого, — он коснулся колючей щеки.

— Отёки пройдут! Вот! — она хлопнула ладонью по заднему карману шорт. Оттуда торчал пучок кучерявой травы. — Петрушка. На компресс. Главное, что у тебя нет аллергии. Денни вчера все справочники перетряхнул, искал, как помочь, если что… Но всем повезло. Правда, — Нат вздохнула, глядя Трою в лицо, — не всем одинаково.

— Да уж, — он с досадой оттолкнулся от перил, — я просто красавчик.

Он отвернулся. Натали поднялась на веранду.

— Красавчик? Ты жив остался, а мог и умереть. А красавчик здесь Боб Лыжник. Его прямо в нос тяпнули, да не один раз! И ничего, не расстраивается. Погоди, сам увидишь.

Девушка озорно улыбнулась и скрылась за дверью.

Едва при ходьбе перестала кружиться голова, Трой снова занялся забором. Он вставал рано утром, завтракал в одиночестве и уходил. Территория фермы и сада была велика, и дыр, звериных подкопов, старых и новых, он обнаружил больше десятка.

— О! Эта дыра совсем новая!

Трой чертыхнулся, стоя в нелепой позе — на карачках, со свободными концами провода в руке. Подкоп он прикопал и воткнул вдоль него острые колышки, а теперь занимался дырой, переплетал небольшую дыру в сетке забора, у самой земли.

Джо умел появляться совершенно бесшумно. И неожиданно.

— Погоди, — не оборачиваясь, прохрипел Трой, закручивая концы провода. Оплётка рассохлась и рассыпалась в руках, но жила блестела, как новенькая, и время ничего с ней не сделало.

— Это кабан. Хитрый зверь. Умный. Раньше их столько не видел. Откуда взялись? — покачал головой маленький индеец.

Он был пешком. Трой разогнулся и сел, привалившись спиной к забору. День был жаркий, и глаза заливал пот, а футболка промокла насквозь на груди и в подмышках. Исцарапанные руки жгло, но на такие мелочи он внимания не обращал.

— Ты чего здесь?

— За тобой присматриваю, — присел на корточки Джо, положив винтовку на сгиб руки.

Трой чуть не расхохотался, но потом почти рассердился:

— За девчонками в поле присматривай да за детьми. Меня охранять не надо, как-нибудь обойдусь, — буркнул он.

— Конечно, — спокойно согласился Джо. — Я по-другому присматриваю. Чужой ты пока. Мало ли что? Хотя ты мне нравишься, пахуска акичита.

Трой только головой мотнул. «Индеец, что с него взять?». А ведь парнишка был по-своему прав.

— Чёрт с тобой, — вздохнул Трой. — Присматривай.

Джо растянул губы в довольной улыбке. Безбровое лицо с обгорелым лбом выглядело страшновато, но Трой видел уродцев и похлеще.

— Я спросить хотел. Про твою скво…

— Чего? — не понял Трой. — Про Натали, что ли?

— Да, про твою скво. Про Натали…

— Никакая она не «моя». И не «скво.

— «Скво» значит женщина, пахуска. Натали — женщина. Красивая. Почему — не твоя?

— Не почему. Это тебе не… индейское племя. Она свободна.

— Хорошо! — Джо бесшумно поднялся и собрался исчезнуть в зарослях травы.

— Эй! — Трой вскочил, успев ухватить уходящего парня за подол расстёгнутой рубахи. — Что значит «хорошо»? Не лезь к ней!

Джо обернулся. Узкие, немного раскосые глаза насмешливо блестели.

— Но ведь свободна? Ничья? Ты сам сказал.

Трой почти задохнулся от бешенства — индеец издевался.

— Не лезь к ней, и всё! — отрезал он.

— В моём племени, пахуска, Натали давно была бы чьей-нибудь женой. Но здесь, на ферме, другое племя и другие законы. Кодекс говорит — только если девушка скажет «да». Может быть, я и спросил бы Натали, но думаю, что первым это должен сделать ты.

Джо развернулся и растворился в густой зелени. Беззвучно и бесследно.

— Чёртов недомерок! — прошипел Трой сквозь зубы. Джо умудрился его рассердить и испортить настроение.

***

Окончательно отёки спали только на пятый день. Трой даже отважился сходить к облюбованному пчёлами улью, не желая признаваться себе в том, что мирное жужжание вызывает у него дикое внутреннее напряжение: мышцы каменели, ноги отказывались идти вперёд. Это было бы смешно — хозяин он своему телу или нет? — если бы не пугало подозрением, что, возможно, и не хозяин… Пришлось согнуть в дугу бушующие инстинкты и буквально заставить себя сделать последние шаги.

Насекомые деловито суетились возле щели выгоревшего от времени улья, влетая и вылетая. На Троя внимания не обращали, занятые своими пчелиными заботами, и он постепенно расслабился.

За эти дни он обжился в большом доме, успел донести до Денни свои мысли по поводу необходимых мер безопасности на случай нападения, отсутствие которых смутило его ещё в первый день. И теперь, стоя в большом саду, он пытался понять, а хочет ли, в самом деле, снова куда-то идти? И… захочет ли уходить Натали? Врать себе самому, что это совсем не важно, Трой не стал.

Уходя, он наклонился за упавшей с дерева грушей. На протянутую руку легла тень.

— Ты сильный, кано. И смелый. Для желтоволосого, — на лице Джо мелькнула ухмылка. И пропала.

— Я тоже рад тебя видеть, — соврал Трой.