Похождения Тома Соуэра

Въ это самое время забрелъ сюда праздный, тоскующій пудель, разнженный лтнею тишиною и сладостью, утомленный заключеніемъ и искавшій какого-нибудь развлеченія. Онъ замтилъ жука; обошелъ кругомъ его: принюхался къ нему на безопасномъ разстояніи, снова обошелъ, осмлился немного и сталъ нюхать уже поближе; приподнялъ губу и осторожно приноровился схватить жука, но промахнулся, повторилъ тотъ же пріемъ разъ, другой, видимо забавляясь игрою, припадалъ къ полу съ жукомъ между лапами и возился такъ нсколько времени; потомъ это ему надоло и онъ впалъ въ равнодушіе и разсянность, причемъ опустилъ мало по малу голову, такъ что коснулся мордой жука, а тотъ и вцпился въ нее… Раздался рзкій взвизгъ, пудель тряхнулъ головой и жукъ отлетлъ на два ярда въ сторону, упавъ снова на спинку. Сосдніе зрители тряслись отъ внутренняго удовольствія, многія лица прятались за верами и платками, Томъ былъ совершенно счастливъ. Пудель смотрлъ дуракомъ и, вроятно, сознавалъ это, но чувствовалъ обиду и горлъ желаніемъ отомстить. Поэтому онъ снова подошелъ къ жуку и повелъ осторожно атаку, прыгая на него съ каждой точки круга и попадая передними лапами на одинъ дюймъ отъ животнаго, скалилъ на него зубы, приближался еще и закидывалъ голову опять назадъ, такъ что уши хлестали. Но ему это снова скоро наскучило и онъ занялся погоней за мухой; это его тоже не развлекло, и тогда онъ началъ слдить, носомъ къ полу, за какимъ-то муравьемъ, но утомился и этимъ, сталъ звать, вздыхать, совершенно забылъ о жук… и слъ на него! Тутъ уже раздался дикій, смертельный вой и раненый заметался по проходу; вой становился все бшене, какъ и самъ пудель; онъ промчался передъ самымъ алтаремъ, потомъ кинулся къ другому проходу, мимо дверей, наполняя воплемъ все пространство. Испугъ его возросталъ по мр его скачки, такъ что, наконецъ, видна была только какая-то всклокоченная комета, вращавшаяся по своей орбит съ быстротою и мельканіемъ свтила. Наконецъ, обезумвшій страдалецъ свернулъ съ своего пути и прыгнулъ на колни къ своему хозяину; тотъ вышвырнулъ его за окно, и жалобный вой скоро ослаблъ и заглохъ въ отдаленіи.

Въ продолженіи всего этого времени присутствовавшіе краснли и давились отъ сдерживаемаго смха, а проповдь смолкла. Она возобновилась тотчасъ же, но пошла уже вяло, съ заминкой, потому что пропала всякая возможность придать ей внушительность. Самыя суровыя назиданія встрчались подавленнымъ кощунственнымъ смхомъ, срывавшимся съ какой-нибудь отдаленной скамейки, точно бдный пасторъ сказалъ дйствительно что-то очень забавное. И вс искренно вздохнули свободне, когда мука кончилась и было произнесено напутственное благословеніе.

Томъ Соуеръ шелъ весело домой, размышляя о томъ, что и церковная служба можетъ быть занимательна, если въ нее вносится нкоторое разнообразіе. Одно только смущало его: онъ охотно позволялъ пуделю играть съ «кусалкой», но честно-ли было то, что онъ и унесъ ее съ собою?

ГЛАВА VI

Утромъ въ понедльникъ Томъ оказался несчастнымъ. Такъ было всегда до понедльникамъ, потому что этимъ днемъ начиналась новая недля медленнаго мученія въ школ. Онъ всегда встрчалъ понедльникъ даже желаніемъ того, чтобы передъ нимъ не было воскресенья, которое только усугубляло ужасъ новаго тюремнаго заключенія и оковъ.

Онъ лежалъ и раздумывалъ. Ему приходило на мысль, что было бы хорошо заболть; тогда не послали бы въ школу. Являлась смутная возможность… Онъ подвергъ себя изслдованію. Никакихъ недуговъ не оказывалось; осмотрлся снова… какъ будто рзь въ живот… Это поселило въ немъ большую надежду. Но сказанное ощущеніе скоро ослабло и совсмъ исчезло. Надо было подумать… Вотъ оно! одинъ верхній зубъ шатается. Это было счастье! Томъ хотлъ уже начать выть, какъ «погонщикъ», но его выраженію, но подумалъ, что если онъ выступитъ съ такимъ аргументомъ, то тетя Полли просто выдернетъ зубъ, а это будетъ больно. Поэтому онъ ршилъ оставить зубъ про запасъ, а теперь поискать чего-нибудь другого. Ничего не придумывалось сначала, но потомъ онъ сталъ припоминать, что докторъ разсказывалъ что-то объ одномъ паціент, котораго пришлось уложить недли на три изъ-за пальца, и палецъ этотъ чуть не пришлось отнять… Томъ выставилъ поспшно свой «больной» палецъ изъ подъ одяла и принялся его разсматривать. Но какіе признаки требовались, онъ этого не зналъ. Все же можно было попытать наудачу, и онъ началъ усердно стонать.

Но Сидъ спалъ, не слыша ничего.

Томъ застоналъ громче и ему стало казаться, что палецъ начинаетъ болть.

Сидъ все не шевелился.

Томъ даже запыхался отъ своихъ усилій. Онъ отдохнулъ, потомъ понатужился опять и испустилъ цлый рядъ превосходнйшихъ стоновъ.

Сидъ только похрапывалъ.

Тома брала уже злость. Онъ крикнулъ: «Сидъ!.. Сидъ!» и встряхнулъ его. Это помогло, и Томъ сталъ снова стонать. Сидъ звнулъ, потянулся, приподнялся на одинъ локоть, покряхтлъ и уставился на Тома. Томъ продолжалъ стонать. Сидъ окликнулъ его:

— Томъ!.. Что ты, Томъ?

Отвта нтъ.

— Слышишь, Томъ!.. Томь! Что такое съ тобою, Томъ? — И онъ потрогалъ его, смотря со страхомъ ему въ лицо.

Томъ простоналъ: