Поклонники Сильвии

Сильвия стояла в полнейшем замешательстве. Миссис Кинрейд, эта хорошенькая, жизнерадостная, не ведающая горя птичка… Филип… Жена Чарли… Что вообще у них может быть общего? Что они могут знать друг о друге? Все, что она смогла ответить на нетерпеливые вопросы и еще более нетерпеливые взгляды миссис Кинрейд, – это что ее мужа нет дома, он уехал уже давно и его местоположение ей неизвестно, как и то, когда он вернется.

На лице миссис Кинрейд появилась тень огорчения – отчасти из-за разочарования, отчасти по причине сочувствия, которое вызвал у нее безнадежный тон Сильвии.

– Миссис Доусон сказала мне, что мистер Хепберн довольно внезапно уехал год назад, но я думала, что к этому времени он уже вернулся, – пояснила она. – Капитана я жду в начале следующего месяца. О, как бы мне хотелось увидеть мистера Хепберна и поблагодарить его за спасение жизни капитана!

– Что вы имеете в виду? – спросила Сильвия, позабыв о напускном безразличии. – Капитан – это ваш муж?

Она не смогла назвать Кинрейда привычным именем Чарли в присутствии его молодой жены.

– Да. Вы ведь знали его, правда? В те дни, когда он часто приезжал гостить к мистеру Корни, своему дядюшке?

– Да, я знала его; но я ничего не понимаю. Не расскажете ли вы мне обо всем? – произнесла Сильвия слабым голосом.

– Я думала, вам обо всем рассказал ваш супруг; даже не знаю, с чего начать. Вам известно, что мой муж – моряк?

Сильвия утвердительно кивнула, ловя каждое слово гостьи; к этому времени ее сердце бешено колотилось.

– А теперь он, – продолжила миссис Кинрейд, – офицер королевского флота, и все благодаря собственной храбрости! О, я так им горжусь!

Будь Сильвия женой Кинрейда, она испытывала бы такие же чувства; впрочем, она не сомневалась, что он однажды прославится.

– И он участвовал в осаде Акры, – добавила гостья.

Сильвия озадаченно посмотрела на нее, и миссис Кинрейд это заметила.

– Ну, знаете, Сен-Жан-дʼАкр, – пояснила она. – Впрочем, хорошо говорить «знаете», а ведь я сама о ней слыхом не слыхивала до тех пор, пока туда не отправили корабль капитана, хотя в классе у мисс Доббин я была первой по географии. Акра – это портовый город недалеко от Яффы (так нынче зовется Иоппия, которую давным-давно посещал святой Павел); уверена, вы читали о ней, как и о горе Кармель, где однажды побывал пророк Илия; все это, знаете ли, находится в Палестине, только сейчас там правят турки.

– Но я все еще не понимаю, – произнесла Сильвия жалобно. – Вы, несомненно, правы насчет святого Павла, но прошу вас, расскажите о вашем муже и о моем. Они что, снова встретились?

– Да, в Акре, говорю же, – ответила миссис Кинрейд с милым нетерпением. – Турки удерживали город, а французы хотели его взять; а мы, британский флот, не собирались им этого позволить. Поэтому сэр Сидней Смит, коммодор и большой друг капитана, высадился на берег, чтобы дать французам бой, а с ним – капитан и многие другие моряки; была ужасная жара, а бедного капитана ранили; он лежал, умирая от боли и жажды под вражеским – то есть французским – огнем; французы готовы были подстрелить любого, кто к нему приблизится. Он был так близко к ним, что они считали его мертвым; и он действительно умер бы, если бы ваш муж не появился из укрытия и не унес его, то ли взяв на руки, то ли взвалив себе на спину (я так и не смогла понять, как именно), под защиту стен.

– Это не мог быть Филип, – произнесла Сильвия с сомнением.

– Однако это был именно он. Так говорит капитан, а он не из тех, кто ошибается. Я думала, что взяла с собой его письмо; я прочла бы вам оттуда пару абзацев, вот только оставила его в своем столе у миссис Доусон, а переслать вам его не могу. – Миссис Кинрейд покраснела, вспомнив некоторые из любовных пассажей «капитана». – Правда. Но можете быть уверены: ваш муж подверг себя опасности, чтобы спасти жизнь старого друга, иначе капитан не говорил бы так.

– Но они не были… не были… Их нельзя было назвать большими друзьями.