Поклонники Сильвии

Братья разработали тщательный, подробный план. Они боялись, что Хепберн и Коулсон потеряют голову от огромных прибылей, и составили такую схему платежей, которая должна была сократить доход молодых людей до суммы, скромной по мнению стариков; однако Филипу с Уильямом, которые в жизни не имели более пятидесяти фунтов, она казалась неисчерпаемой. Мало кому удавалось стать таким зажиточным в столь раннем возрасте.

Какое-то время ответа не было, и братья почувствовали досаду. Однако затем Филип встал, решив, что, говоря сидя, выразит недостаточное количество благодарности; Уильям тут же последовал его примеру. Хепберн начал речь в официальной манере, в которой, как он читал в йоркских газетах, самые почтенные лица отвечали на наилучшие пожелания.

– Я с трудом могу выразить свою… – произнес он, но Коулсон толкнул его локтем, – …и его благодарность. Ох, мистер Джон! Мистер Джеремайя, я думал, что со временем это случится – и даже довольно скоро, – но и представить себе не мог, что сумма будет так велика и что все окажется так просто. У нас хорошие, добрые друзья – правда, Уильям? – а потому мы сделаем все, что в наших силах, и, надеюсь, исполним их пожелания.

Голос Филипа слегка задрожал, так, словно у него в голове пронеслось какое-то воспоминание, всплывшее в этот необычный миг.

– Хотел бы я, чтобы моя мать увидела этот день, – произнес он.

– Она увидит еще лучший день, мой мальчик, когда ваши с Уильямом имена будут красоваться над дверью магазина вместо вывески «Дж. и Дж. Фостеры».

– Нет, мистер, – ответил Уильям. – Такого никогда не случится. Скорей уж я откажусь быть компаньоном. Самое меньшее – там будет надпись «Принадлежал Дж. и Дж. Фостерам», да и то я не уверен, что соглашусь на это.

– Ну что ж, Уильям, – произнес весьма польщенный Джон Фостер, – у вас будет достаточно времени, чтобы это обсудить. А сейчас нужно оговорить еще кое-что, не так ли, братец Джеремайя? Мы не хотим, чтобы в Монксхэйвене обсуждали это, до тех пор пока вы официально не станете компаньонами. Нам нужно сделать кое-какие приготовления перед открытием банка, да и юристу потребуется время, чтобы выполнить свою работу после того, как вы проверите гроссбухи и осмотрите товар: возможно, мы его переоценили или инвентарь стоит меньше, чем нам кажется. Как бы там ни было, вы должны дать нам слово, что не обмолвитесь о сегодняшней беседе в разговоре с кем бы то ни было. Тем временем нам с Джеремайей нужно расплатиться по счетам и, так сказать, попрощаться с торговцами и фабрикантами, с которыми Фостеры вели дела на протяжении семидесяти, а то и восьмидесяти лет; в подходящее время мы будем приглашать одного из вас для знакомства с этими партнерами в качестве наших друзей и преемников. Впрочем, это дело будущего. Сейчас же вы оба должны дать нам слово, что не станете упоминать о том, что здесь произошло, пока мы не обсудим это вновь.

Коулсон сразу же дал обещание. А вот Филип медлил. Сильвия занимала его мысли почти так же сильно, как и покойная мать, что перед смертью вверила свое дитя Господу; теперь же, когда на пути к исполнению его мечты возникла небольшая задержка, обычно собранный и сдержанный молодой человек испытывал нетерпение; но затем раскаяние стерло это чувство и он дал слово хранить все в тайне. Еще несколько деталей касаемо того, как им надлежало действовать, – деталей, связанных с проверкой произведенной Фостерами оценки, что молодым людям казалось совершенно ненужным, а также с вероятными поездками и знакомствами – и Хепберн с Коулсоном, распрощавшись с братьями, принялись одеваться, в чем Марта, к их возмущению, стала помогать им так же, как помогала своему хозяину. Внезапно их позвали обратно в гостиную.

Со слегка взволнованным видом Джон Фостер рылся в бумагах. Джеремайя обратился к молодым людям:

– Мы посчитали, что рекомендовать Эстер Роуз вам не нужно; будь она мужчиной, одна треть предприятия досталась бы ей. Но поскольку она женщина, будет неправильно взваливать на нее партнерские обязательства; лучше назначьте ей фиксированное жалованье до тех пор, пока она не выйдет замуж.

Он посмотрел на молодых людей с выражением, в котором читались понимание и любопытство. Уильям Коулсон выглядел оробевшим, словно ему было не по себе; однако он молчал, и отвечать, как обычно, пришлось Филипу.

– Даже если бы мы сами не тревожились об Эстер, – произнес он, – то обеспокоились бы ее судьбой потому, что вы замолвили за нее слово. Вам с мистером Джоном нужно лишь назвать сумму, которую нам следует выплачивать мисс Роуз; думаю, с моей стороны не будет чрезмерной дерзостью сказать и о том, что с ростом наших прибылей ее доходы также будут возрастать. Не правда ли, Коулсон? – спросил Филип, обращаясь к Уильяму, который пробормотал в ответ что-то не вполне членораздельное, однако явно означавшее согласие. – Ведь мы оба относимся к Эстер как к сестре, а к Элис – как к матери, о чем я и сказал ей не ранее как вчера.

Глава XV. Трудный вопрос