Политические мифы о советских биологах. О.Б. Лепешинская, Г.М. Бошьян, конформисты, ламаркисты и другие.

Теперь мы можем приблизиться к пониманию мотивов организации четвертой сессии ВАСХНИЛ. Правительство было недовольно слабой практической отдачей двух ведущих сельскохозяйственных институтов и организовало в связи этим дискуссию о том, как преодолеть отставание. Было предложено сделать и обсудить четыре пленарных доклада Н.И. Вавилову о положении в агрономии, А.С. Серебровскому о ситуации в животноводстве, Т.Д. Лысенко о новых подходах в агрономии и Т.Д. Мёллеру о новом в генетике. Поскольку ни Н.И. Вавилову, ни А.С. Серебровскому особо нечего было сказать об успехах в растениеводстве и в животноводстве, то они избрали тактику критики Т.Д. Лысенко, который, как они доказывали, защищал ошибочные положения в генетике. В этом их поддержал мировой авторитет в генетике Т.Д. Мёллер. Получилась не очень хорошая ситуация. Трое против одного и не по тому делу, для обсуждения которого была созвана сессия ВАСХНИЛ и собрали специалистов со всех концов страны. На это не преминуло через Н.П. Горбунова указать Н.И. Вавилову правительство. Я думаю, что именно по этой же причине академик Б.М. Завадовский выступил с проникновенной речью в защиту Т.Д. Лысенко. Получает приемлемое объяснение паника Н.П. Дубинина, его опасение, что дело дойдет до «разгрома» генетики.

Очевидный провал в выполнении заданий Партии и Правительства в области создания новых сортов растений и новых пород животных может вынудить власти к мобилизации всех генетиков на сельскохозяйственный фронт. Ясно, что в результате произойдет закрытие всех непрофильных тем, в том числе работ по генетике дрозофилы, которой непосредственно занимался Н.П. Дубинин. Возможно, что в среде генетиков ходили разговоры об этом.

Но опасения были напрасны. И об этом сказал на следующей дискуссии 1939 г. Т.Д. Лысенко. Нельзя в таком творческом деле как выведение новых сортов заставить ученых работать над тем, к чему у них не лежит сердце. И поэтому он, Лысенко, не будет заставлять ученых менять темы, хотя, как президент ВАСХНИЛ, имеет на это право. Что касается сессии ВАСХНИЛ 1948 г., то там ключевые решения принимались не Лысенко, но политиками, которые собственно и создали кризисную ситуацию в биологии с тем, чтобы использовать ее как козырь в конфронтационном противостоянии между собой (см. Шаталкин, 2015).

Могут сказать, что на четвертой сессии ВАСХНИЛ 1936 г. генетики боролись не с Т.Д. Лысенко конкретно, но с ламаркизмом, вдруг поднявшим голову в сельскохозяйственных учреждениях после его разгрома в университетской и академической науке в начале 1930-х гг. «Снова - говорил в своем выступлении на этой сессии А.С. Серебровский (1937, с. 72) - подняло голову ламаркистское течение в нашей агрономии и животноводстве, течение архаическое, объективно реакционное и потому вредное». Почему же это течение реакционное и вредное? Проф. А.С. Серебровский (1937, с. 112) отвечает на этот вопрос так: «... если селекция животных будет построена в нашем Союзе на четкой генетической, а не ламаркистской, ошибочной, а потому реакционной, тормозящей дело основе, то советская селекция окажется в несколько раз более эффективной, чем где бы то ни было и когда бы то ни было за границей». Вот близкое мнение, сказанное ранее Н.П. Дубининым (1929, с. 88): «Вся обширная область биотехники (животноводство и растениеводство) принимают ламаркизм... Огромное количество предрассудков... имеет в своей основе ламаркистские воззрения. Надо прямо сказать, что ламаркизм в этом отношении объективно играет реакционную роль».

А вот что писал академик М.М. Завадовский (1936, с. 6): «... у Презента, а за ним и у Лысенко, прорываются и другие утверждения, которые носят явно неграмотный характер. Я имею в виду высказывания, которые дают основание опасаться необоснованных попыток возродить ламаркистские тенденции». И на следующей странице: «В моем представлении эти попытки возрождения ламаркизма на фоне биологии звучат также, как если бы были сделаны попытки восстановить представления о том, что не земля вращается вокруг солнца, а солнце вращается вокруг земли». Прочитав это, я вдруг осознал, что я точно также воспринимаю ситуацию, но только с обратным знаком. Можно и через гены описывать наследственность. Но это во многих случаях оказалось сложным, поскольку было сопряжено с введением большого числа дополнительных понятий, описывающих разные стороны взаимодействия генов. И в 1950-е гг. от этого практически отказались, свернув работы по выявлению все более усложняющихся схем взаимодействия генов. Когда мы поймем основные механизмы развития признаков, то волей-неволей перейдем на системный язык описания наследственности, в котором гены будут играть подчиненную роль.