Политрук. На Ржевском выступе

Неожиданно пальба участилась – танковые орудия громыхали вперебой, грохот ходил волнами. Но и ответный огонь резко усилился – было похоже, что Бритиков задействовал всю батарею «ахт-ахт». Порой снаряды шуршали с перелетом, без пользы разрывая землю, но чаще всего впивались в броню стальными жалами, и тогда накатывал грохот, обдавая теплой воздушной волной.

Немцы дрогнули. Пехота побежала назад, суетливо стреляя из винтовок куда-то в северном направлении, а танки дали задний ход. Боялись, гады, разворачиваться – корма всегда слабее бронирована, чем в лобовой проекции.

– Огонь! – бросил я, вскидывая «ППШ».

Сухие трески очередей слились, и фрицы задергались, забегали, теряя голову, не разумея, где враг. Рявкнул фельдфебель, внося в сумятицу следы прусского порядка, но это не помогло – три пули подряд впились унтер-офицеру в грудь.

– Уходим! – скомандовал я.

Немчуры тут с батальон. Пугануть можно, но биться – просто убийственно, в буквальном смысле.

Мы вовремя отступили, с удовольствием прислушиваясь к воплям раненых, и по дуге вернулись на позиции.

Прогулка удалась!

* * *

Часов до трех немцы вяло маневрировали – танки, которые на ходу, укрывались за подбитыми собратьями, а пехота то ли залегла, прячась по воронкам, то ли засела в лесу.

Я сильно не радовался – противник, надо полагать, ждал подкрепления, но в бою любая передышка на пользу. Мы подтянули боеприпасы и уволокли с позиции разбитую «ахт-ахт», перевязали раненых и схоронили убитых. А Симоньян накормил всех кулешом! Что за радость – похлебать горячего – знает лишь тот, кто сутками отражал атаки, не имея времени даже забинтовать раны.

Тонус у всего батальона мигом достиг нужной высоты. Лапин к месту выразился: «Во-от… Теперь можно и с голодными повоевать!»

А в четвертом часу, если верить моему «Зениту», немцы снова пошли в атаку. Вдалеке, возле самых болот, разворачивались грузовики, волоча на прицепе пушки, а мимо них, словно прикрывая собой, катилась колонна «Т-III».

– Танки! – крикнул Трошкин. – Много! И самоходки «Арт-штурм»!

– Подъем, – закряхтел я. – Вторая часть марлезонского балета!

Из газеты «Красная Звезда»:

«ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ, 24 октября. Днем и ночью над Волгой и городом разносится грохот гигантского сражения. Враг беснуется, спешит. Первые заморозки подгоняют его. Немцы, подтянув новые войска, бросили в бой до двух пехотных дивизий и несколько десятков танков. Но защитники Сталинграда упорно отстаивают каждый рубеж. Они устилают подступы к городу и улицы его трупами немецких солдат и офицеров, защищая честь своей родины…»

Глава 15

Воскресенье, 25 октября. День.

Дорогобужский район, с. Полибино

Вон они, серые коробочки, горят, как огни на курганах…

Ближе всех подобралась резвая «двойка» – три попадания разобрали ее на части. За нею дымит «четверка» с перекошенной башней, а по соседству чернеет «Т-III» – догорела, видать.

Я обвел взглядом поле битвы. Замыкая его с востока и запада, чащи леса охватывали рамкой композицию в стендалевских тонах, красных и черных. Мои губы дрогнули, складываясь в невеселую усмешку.

Сколько мы танков подбили, неясно. Считал поначалу, довел до пятнадцати и сбился. «А они все лезуть и лезуть…» – ворчал Лапин.

Вдали, в паре километров от «бастионов», вздулись клубы выстрелов – заработала немецкая артиллерия. Докатился слитный грохот, а чуть позже пожаловали снаряды, зарываясь в землю метров за сто от нас. «Ахт-ахт» поработали неплохо, раскурочив половину вражеской батареи, но та оживала вновь и вновь, разве что залпы впечатляли все меньше и меньше.

Три или четыре немецких самоходки пальнули по нам за компанию. Недолет.

Равнодушно моргая, я поглядывал за ними в стереотрубу. Бритиков дело свое знает, тут я ему не помощник. Ну, вот…

Дуплетом рявкнули «ахт-ахт», усылая гостинцы. Взрывом почти опрокинуло самоходную «Штуку», разворотив ведущее колесо и размотав гусеницу. Второй снаряд лишь задел бронированную рубку – и очень удачно срикошетировал. Улетел по косой за копаный вал, поражая орудие – было видно, как чиркнул ствол, мелькнув, как стрелка вольтметра.

Но «Штуки» не сдали назад, а упорно лезли в нашу сторону, регулярно выпуская осколочно-фугасные.

– Близэхонько, та точнехонько… – бормотал Зюзя.

По всему видать, замполит не растерял воинственного азарта, а вот я изнывал от собственной ненужности. Отбивать танковые атаки не мне, и вся моя экстрасенсорика не принесет никакой пользы. Разве что в последний момент, когда немцы подойдут вплотную, ворвутся на позиции, начнется рукопашка…