Поллианна

– Она племянница одной из наших самых знатных горожанок. Её зовут Поллианна Уиттиер. Мне… мне ещё не довелось свести с маленькой леди более близкое знакомство, но многим моим пациентам повезло больше – и слава богу!

Фельдшер улыбнулся:

– Ну и ну! Что же в ней такого чудодейственного?

Доктор покачал головой.

– Я не знаю. Насколько я могу судить, это безграничная и неистощимая способность радоваться всему происходящему. Так или иначе, мне постоянно пересказывают её любопытные речи, и насколько я сумел уловить, «просто радоваться» – главный их посыл. Словом… – добавил он, спускаясь с крыльца всё с той же озорной улыбкой, – жаль, что её нельзя прописывать больным и покупать, как коробку пилюль. Хотя, если на свете будет много таких, как она, нам с вами придётся заняться продажей ленточек или рытьём канав, потому что тогда на деньги от лечения и ухода за больными будет совершенно невозможно прожить, – засмеялся он, подбирая поводья и садясь в двуколку.

Тем временем Поллианну, согласно распоряжению доктора, проводили в покои Джона Пендлтона.

Её путь пролегал через огромную библиотеку в конце коридора, и, несмотря на скорый шаг, Поллианна сразу заметила большие перемены. Книжные шкафы и бордовые портьеры не изменились, но на полу теперь не было мусора, письменный стол был чистым, и нигде не виднелось ни пылинки. Телефонная карта висела на своём месте, бронзовая дровница – начищена до блеска. Одна из таинственных дверей была распахнута, и служанка повела Поллианну к ней. Девочка оказалась в роскошно обставленной спальне, а служанка испуганно промямлила:

– С вашего позволения, сэр, тут… тут к вам девочка с холодцом. Доктор велел мне её впустить.

В следующий миг Поллианна осталась наедине с крайне рассерженным мужчиной, лежащим в постели.

– Послушайте, разве я неясно выразился… – сердито начал мужчина. – О, это ты! – оборвал он себя на полуслове, когда Поллианна приблизилась к кровати.

– Да, сэр, – улыбнулась Поллианна. – Я так рада, что меня впустили! Знаете, сначала дама хотела просто взять у меня холодец, и я испугалась, что не смогу вас увидеть. А потом пришёл доктор и сказал, что мне можно вас навестить. Разве не мило с его стороны?

Губы мужчины невольно изогнулись в полуулыбке, но он сказал только:

– Ишь!

– И я принесла вам холодец, – продолжила Поллианна, – из телячьих ножек. Надеюсь, вы его любите? – спросила она с надеждой.

– Никогда не пробовал. – Мимолетная улыбка исчезла с его лица, и он снова насупился.

На лице Поллианны на миг отразилось разочарование, но, поставив миску на стол, она воодушевлённо спросила:

– Правда? Ну, если не пробовали, то вы не можете знать наверняка, что он вам не нравится, так ведь? Пожалуй, я рада, что вы его не пробовали. Если бы вы знали…

– Да, да, но, по крайней мере, одну вещь я знаю наверняка – что сейчас я лежу пластом и, вероятно, пролежу здесь до самого конца света.

Поллианна потрясённо ахнула.

– О нет! Такого точно не может быть, знаете, ведь конец света настанет, когда архангел Гавриил протрубит в трубу, если только он не настанет быстрее, чем мы ожидаем – конечно, в Библии говорится, что он может настать быстрее, чем мы думаем, но это вряд ли. То есть, конечно, я верю Библии, но я хочу сказать, он не может наступить слишком быстро, например, сегодня, и…

Джон Пендлтон вдруг громко расхохотался. Фельдшер, который как раз входил в комнату, услышал смех и поспешил тихонько ретироваться. Он был похож на повара, который, испугавшись, что от притока холодного воздуха осядет его недопечённый пирог, поскорее закрывает духовку.

– Ты сама-то не запуталась? – спросил Джон Пендлтон Поллианну.

Девочка рассмеялась:

– Может быть. Но я хотела сказать, что сломанные ноги срастаются, это не болезнь на всю жизнь, как у миссис Сноу. Поэтому вы скоро поправитесь. Думаю, вы можете этому порадоваться.

– О, я рад, – мрачно ответил мужчина.

– И вы сломали только одну ногу. Вы можете радоваться, что не сломали обе. – Поллианна села на любимого конька.

– Разумеется! Вот повезло! – фыркнул мужчина, приподнимая брови. – Следуя твоей логике, полагаю, я должен радоваться тому, что я не сороконожка и не сломал все сорок!

Поллианна захихикала.

– О, это и правда смешно! Я видела сороконожку, у неё на самом деле много ног. И вы можете радоваться…

– Да, разумеется, – перебил её мужчина, и голос его вновь зазвучал желчно, – полагаю, ещё я могу порадоваться и за всех остальных – за фельдшера, за доктора и за мою проклятую кухарку!

– Да, сэр – только представьте, как вам было бы плохо без них!

– Ну, я… Что? – переспросил он.

– Я говорю, подумайте, как вам было бы плохо без них лежать тут одному!

– В том-то всё и дело, – раздражённо возразил мужчина, – что я прикован к постели! И ты ждёшь, что я буду радоваться тому, что какая-то глупая женщина переворачивает весь дом вверх дном и называет это «наводить порядок», и какой-то мужчина всячески помогает ей в этом под видом «ухода за больным», не говоря уже о докторе, который поощряет их обоих, и вся эта шайка тем временем ждёт, что я им заплачу и заплачу хорошо!