Поллианна

Но как это сделать – она понятия не имела. Она рассказывала мистеру Пендлтону о своей тёте, и он слушал, когда вежливо, когда с раздражением, и часто его плотно сжатые губы трогала ироническая улыбка. Поллианна и тёте рассказывала про мистера Пендлтона, по крайней мере, пыталась – но, как правило, мисс Полли надолго не хватало. Она всегда переводила разговор на другую тему. Она часто так делала и когда Поллианна говорила о других людях – например, о докторе Чилтоне. Поллианна объясняла это для себя тем, что именно доктор Чилтон видел тётю на веранде с розой в волосах и в кружевной шали на плечах. По-видимому, тётя Полли и впрямь держала особенную обиду на доктора Чилтона, как обнаружила Поллианна однажды, когда свалилась с тяжёлой простудой.

– Если к ночи тебе не станет лучше, я пошлю за доктором, – сказала тётя Полли.

– Правда? Тогда пусть мне станет хуже, – прохрипела Поллианна. – Мне бы очень хотелось, чтобы меня проведал доктор Чилтон!

Выражение лица тёти Полли после этих её слов очень удивило Поллианну.

– Доктор Чилтон не придёт, Поллианна, – строго сказала мисс Полли. – Доктор Чилтон не наш семейный врач. Если тебе станет хуже, я пошлю за доктором Уорреном.

Но Поллианне не стало хуже, и доктора Уоррена не вызвали.

– Я всё равно рада, – сказала Поллианна тёте в тот вечер. – Конечно, мне нравится доктор Уоррен, но доктор Чилтон мне нравится больше, и боюсь, он огорчится, если меня будет лечить не он. Знаете, он ведь правда не виноват, что случайно увидел вас в тот день, когда я вас нарядила, тётя Полли, – с грустью сказала Поллианна.

– Довольно, Поллианна. Я не желаю обсуждать доктора Чилтона или его чувства, – отрезала мисс Полли.

Поллианна посмотрела на неё с интересом и сожалением, потом вздохнула:

– Я так люблю, когда ваши щёки розовеют, как сейчас, тётя Полли; и мне так хочется сделать вам причёску. Если… Куда же вы, тётя Полли?

Но её тётя уже скрылась из виду в конце коридора.

Был конец августа, когда Поллианна, придя навестить Джона Пендлтона с утра пораньше, увидела у него на подушке яркий луч света – синий, золотой и зелёный, а по краям красный и фиолетовый. Она так и замерла в восхищении.

– Ах, мистер Пендлтон, это же маленькая радуга – настоящая радуга пришла навестить вас! – воскликнула она, сжав руки на груди. – О-о-о, какая она красивая! Но как она сюда попала?

Джон Пендлтон мрачно усмехнулся – в то утро он был особенно не в духе.

– Ну, полагаю, она проникла сюда через скошенный край стеклянного термометра на окне, – сказал он устало. – Солнце вообще не должно падать на него, но утром падает.

– О, но это так красиво, мистер Пендлтон! Неужели это от солнца? Надо же! Если бы у меня был термометр, я бы держала его на солнце целый день!

– Много бы тогда было пользы от термометра, – рассмеялся мужчина. – Как бы ты смогла определить температуру за окном, если бы твой термометр весь день висел на солнце?

– Мне было бы всё равно, – проговорила Поллианна, завороженно глядя на яркий разноцветный луч на подушке. – Кому есть до этого дело, когда ты живёшь в свете радуги!

Мужчина засмеялся. Он с любопытством разглядывал восторженное лицо Поллианны. Вдруг ему в голову пришла новая идея, и он позвонил в колокольчик возле кровати.

– Нора, – обратился он к пожилой горничной, когда та появилась в дверях, – принесите мне один из больших медных подсвечников с каминной полки в гостиной.

– Да, сэр, – пробормотала женщина немного недоумённо. Через минуту она вернулась, сопровождаемая мелодичным перезвоном гранёных хрустальных подвесок на старомодном канделябре, который несла в руках.

– Спасибо. Поставьте его на тумбочку, – велел мистер Пендлтон. – А теперь возьмите бечёвку и привяжите её к концам карниза для штор на том окне. Снимите занавеску и натяните бечёвку от одного края окна до другого. На этом всё. Благодарю вас, – сказал он, когда она исполнила его указания.

Когда служанка покинула комнату, он весело посмотрел на озадаченную Поллианну.

– Подай мне подсвечник, пожалуйста, Поллианна.

С трудом подняв подсвечник обеими руками, девочка принесла его мистеру Пендлтону, и тот принялся снимать с него подвески, одну за другой, пока не снял все, ровно дюжину, и не разложил в ряд на кровати.

– Теперь, моя дорогая, тебе нужно взять и подвесить их на ту бечёвку, которую Нора растянула на окне. Если ты действительно хочешь жить в свете радуги – что ж, нам придётся добыть тебе радугу!

Поллианна не успела повесить и трёх хрустальных подвесок на залитом солнцем окне, как увидела, что из этого получается. Она пришла в такой восторг, что едва могла совладать со своими трясущимися пальцами, чтобы развесить оставшиеся подвески. Наконец, справившись со своим заданием, она сделала шаг назад и издала восхищённый возглас.

Комната – богато обставленная, но мрачная – превратилась в волшебную страну. Всюду, куда ни глянь, плясали красные, зелёные, фиолетовые, оранжевые, золотисто-жёлтые и синие огоньки. Стена, пол и вся мебель, включая кровать, были озарены сверкающими бликами.